Имеющиеся в литературе сведения о количестве чехов и словаков, живших в России перед первой мировой войной, разноречивы. Большинство чехословацких историков и публицистов, а вслед за ними и некоторые русские авторы утверждали, что к 1914 г. в России, по официальным данным, жило не менее 100 тыс. чехов и словаков, эмигрировавших в конце XIX — начале XX в. из Австро-Венгрии.

В то же время один из русских историков - Флоринский — считал, что чехов в России было около 65 тыс., а другой — Белгородский — утверждал, что в России 70 тыс. чехов.

Некоторые чехословацкие исследователи (Ауерхан) склонялись к тому, что истина лежит где-то посередине, а другие (Кудела), что ближе к ней цифра 60 тыс. Словаков, по данным Флоринского и Белгородского, в России и других странах, кроме Австро-Венгрии и государств Америки, было 2 тыс.

По данным всеобщей переписи 1897 г., в Российской империи проживало 50385 чехов и словаков. Нельзя утверждать, что эти данные полные и точные. Однако они являются единственными, на которые можно ссылаться как на данные официальные. За последующие почти два десятилетия число чехов и словаков в России, бесспорно увеличилось, однако насколько оно возросло, с полной определенностью сказать трудно. Во всяком случае на Волыни и в Подолии, где сосредоточена была большая часть чешских и словацких переселенцев (55%, по данным переписи 1897 г.), число их увеличилось приблизительно с 26 до 30 — 35 тыс. человек в 1914 г.

Кроме выходцев из чешских земель и Словакии, принявших российское подданство, в России временно или постоянно жило значительное число чехов и словаков, сохранивших австро-венгерское подданство. Хотя точной статистики этой категории чешского и словацкого населения не существует, ибо во всех официальных отчетах они входили в общую рубрику «иностранных подданных», однако по некоторым сведениям только на Украине к 1914 г. их было около 8 тысяч.

Помимо Волыни, Подолии и Крыма, где осели более или менее компактные группы чешского и словацкого (главным образом сельского) населения, чехов и словаков можно было встретить и на всей остальной территории России и не только в крупных городах (Киеве, Петербурге, Москве, Варшаве, Одессе, Лодзи, Харькове, Ростове), но и в самых отдаленных районах Кавказа, Средней Азии и Сибири.

К началу Первой мировой войны в России уже существовала хотя и немногочисленная, но весьма состоятельная прослойка чешских, а также словацких предпринимателей и землевладельцев, в руках которых было сосредоточено значительное количество промышленных предприятий, торговых контор, магазинов, складов, трактиров и земли. К 1911 г. чешские акционеры контролировали крупнейшую на Волыни кредитную кассу в Барятине, а также хмелеводческую ссудную кассу в Дубно. В годы войны в Киеве был основан Чехословацкий кредитный банк с филиалами в Житомире и Здолбунове, ставший важным финансовым центром чешской буржуазии в России.

Еще с конца XIX в. представителями чешской и словацкой буржуазии и интеллигенции, жившими главным образом в крупных городах, создаются разнообразные культурно-просветительные и благотворительные чехословацкие общества, кружки и союзы. Так в Петербурге существовало «Чешское вспомогательное общество», в Киеве — «Чешское просветительное и благотворительное общество имени Я. А. Каменского», позднее возникли «Чешский кружок», «Чешско-русский союз памяти Я. Гуса» и певческое общество «Лумир» в Москве, союз «Единство» в Лодзи, «Чехословацкая беседа» в Варшаве, «Чешская литературная беседа» в Зубовщине (Волынь) и др.

Чешские и словацкие круги в России развернули активную политическую деятельность с первых же дней мировой войны. Если чехи и словаки (русские подданные), сохранившие и поддерживавшие личные связи с различными политическими организациями, редакциями газет, торговыми, финансовыми и промышленными учреждениями в Австро-Венгрии, вызывали у русских властей подозрение в возможной нелояльности, то подданные Австро- Венгрии, временно или постоянно жившие в России, по законам военного времени подлежали интернированию, высылке в отдаленные губернии или даже заключению в лагеря. Последним угрожали секвестр или конфискация зачастую весьма значительного имущества, и, конечно, ни те, ни другие не могли использовать благоприятную военную конъюнктуру, как русские предприниматели или предприниматели — подданные дружественных держав.

Инициаторы создания специального чешского воинского формирования в рядах русской армии стремились лишний раз подчеркнуть лояльность чехов и словаков — русских подданных, а также добиться для австрийских подданных исключения из общих правил о высылке и конфискации имущества. Не следует, конечно, упрощать и схематизировать; в чешские части шли и молодые люди, искренне руководствовавшиеся патриотическими и националистическими убеждениями. Но число добровольцев было невелико. Да и инициаторы вначале не помышляли о создании крупной воинской части, рассчитывая исключительно на чехов и словаков— австрийских подданных, так как русские подданные несли воинскую повинность в обычном порядке.

Военные власти, давая разрешение на формирование особых чешских подразделений, преследовали прежде всего политические цели. «Формирование означенных частей,— писал начальник штаба Верховного главнокомандующего начальнику штаба Юго-Западного фронта 14 августа 1914 г.,— производится главным образом из политических соображений, имея в виду, что при действиях наших войск в пределах Австрии части эти разобьются на отдельные партии, дабы стать во главе чешского движения против Австрии» . В связи с этим русский Генеральный штаб и предписывал, чтобы чешские формирования считались не боевыми частями, а «объединением пропагандистов в интересах русской армии». Однако вплоть до вступления в пределы Австро-Венгрии чешские подразделения должны были главным образом использоваться для разведывательной деятельности в прифронтовом тылу австрийской армии. Согласно инструкции Генерального штаба, командование формируемой воинской частью должно было быть поручено русскому офицеру, не менее трети командного состава ее также должны были составить русские. За политическую благонадежность рядовых чехов должны были поручиться чешские организации.

К осени 1914 года была сформирована так называемая Чешская дружина. Она насчитывала 903 человека (26 офицеров, в основном русских, 744 рядовых чеха и словака и 133 русских нестроевых солдата). Подразделения дружины были распределены между пятью пехотными дивизиями III армии Юго-Западного фронта, образовав при каждой из них особые разведывательные команды. В дальнейшем, когда III армии генерала Радко Дмитриева пришлось вести бои против частей германской армии, чешские подразделения были переданы VII, VIII и XI армиям, против которых действовали австро-венгерские войска.
скачать dle 12.1