Участие ВС СССР в ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС
Опубликовал: lomsecret, 2-05-2017, 09:50, Путешествие в историю, 14 608, 0
На месте аварии комплексно и непрерывно велась разведка. Еще ночью 26 апреля генерал-полковник В.Г. Пикалов силами химических войск организовал радиационную разведку и к 8 утра 27 апреля представил в правительственную комиссию первую карту обстановки на АЭС. Это позволило принять обоснованное решение на эвакуацию населения из г. Припяти.
Визуальной разведкой с вертолетов и машин было установлено отсутствие крыши на 4-м энергоблоке и реакторном отделении. Часть кровли и деталей разрушенного реактора разлетелась на крыши соседних зданий и на землю. Во дворе АЭС были завалы из строительных конструкций. Уровни радиации на высоте 300 м над реактором значительно превышали 500 рентген в час (р/ч), а у здания энергоблока они достигали 1000 р/ч.
Воздушная разведка велась с вертолетов радиационной разведки и самолетами Ан-24рр Службы специального контроля МО СССР, а наземная — силами химических и инженерных войск, Гражданской обороны, медицинской и ветеринарной служб, ВВ МВД, для чего ежедневно выделялись от 80 до 180 химических разведывательных дозоров. Непосредственно у 4-го энергоблока уровни заражения определялись приборами с машин типа ИМР-2, имеющих коэффициент ослабления радиации до 2000 раз.
Радиационная разведка на Европейской части территории СССР велась силами около 20 тыс. дозиметрических постов Гражданской обороны. Более детальная оценка загрязнения окружающей среды производилась лабораторным анализом проб, в том числе и на Семипалатинском полигоне.
Борьба с бушующим реактором велась комплексно. В начальный момент его пробовали заливать водой. Однако вода через подвальные помещения вместе с радиоактивной пылью попала в барбатер, что вызвало его высокостойкое радиоактивное загрязнение. Тогда было принято решение о тампонировании реактора с воздуха компонентами веществ различного назначения. В качестве одного из них был выбран песок, т.к. он находился неподалеку и в большом количестве. Полагали, что песок свяжет огонь и замедлит выход в атмосферу радиоактивных газов и аэрозолей. Одновременно с песком планировалась заброска реактора борной кислотой, а также свинцом. Считалось, что свинец, расплавляясь, проникнет через остаток активной зоны реактора, снизит ее температуру и образует под реактором жидкометаллическую подушку, что может задержать попадание радиоактивных загрязнений в грунтовые воды.
этой целью силами сводной авиагруппы в составе вертолетного полка полковника А. Серебрякова (КВО) и группы вертолетов Ми-26 подполковника Н. Мезенцева (ЗакВО) с 27 апреля по 10 мая проводилась «воздушная операция» по засыпке аварийного реактора. Защита экипажей осуществлялась свинцовыми плитами, которые укладывались на сиденья и на пол кабин. Большинство летчиков являлись специалистами 1-го класса, прошли школу мужества и мастерства в Афганистане.
Вертолеты базировались на Черниговском аэродроме. С рассветом перелетали вначале в г. Припять, а затем в Чернобыль, где выполняли работу, и с началом темноты возвращались в Чернигов. Однако сброс груза в реактор и для опытных летчиков оказался работой необычной. Они часто промахивались, несвоевременно сбрасывали груз, а его объем не обеспечивал локализацию аварийного реактора.
Найти ключ к решению задачи помог фронтовой тактический прием, известный как «вертушка Полбина», позволявшая в годы войны повысить эффективность боевого применения пикирующих бомбардировщиков. Этот опыт был усовершенствован с учетом местных условий. Каждой группе однотипных вертолетов выделялась своя площадка загрузки, ввод групп в круг для сброса поглотителя был рассчитан по рубежам и времени. Усовершенствовали и средства доставки: вначале загружались мешки, затем авиационные тормозные парашюты, специальные контейнеры и грузовые парашюты. И вот с утра до позднего вечера над АЭС закружились гигантские карусели, сотрясая воздух ревом двигателей. Многие экипажи выполняли по 30 с лишним полетов в день.
Засыпка реактора снизила выход продуктов горения и радиоактивных элементов в атмосферу, однако повлекла за собой новые выбросы (4, 8, 16, 22 и 27 мая).
Применение свинца оказалось неэффективным: угроза попадания раскаленного топлива в барбатер оставалась, что могло привести к тепловому взрыву и уходу активной массы в грунт (по расчетам, на глубину до 10 м), а, следовательно, и к заражению Днепра.
Правительственная комиссия решила провести 4 мая откачку воды из барбатера и его дезактивацию, одновременно подвести под аварийный реактор железобетонную подпорную плиту размером 30x30 м толщиной 2,5 м. В этих целях предусматривалось на глубине 7—8 м пройти горизонтальный штрек протяженностью 150 м и сделать выемку для заливки плиты.
Инженерные войска в сложной радиационной обстановке сделали проходы в завалах и расчистили шахтерам площадку под забой. 9 мая кумулятивными зарядами проделали три отверстия в бетонном основании пола машинного зала и в стенах 4-го энергоблока для откачки воды из барбатера и закачки в него цементного раствора. Химические войска перевозили к котловану смены шахтеров на бронетранспортере и контролировали уровни радиации во время работ. Пока шла организация и подготовка работ по прокладке тоннеля, была сделана попытка пробурить под реактором скважины с обсадкой их трубами с целью применить для расхолаживания активной зоны жидкий азот. Но из этого ничего не получилось.
Для консервации разрушенного реактора потребовались данные о его температуре, уровнях радиации, состоянии ядерного топлива и т.п. Эти работы выполнялись Научно-исследовательским центром безопасности технических систем (НИЦ БТС) МО и инженерными войсками совместно с Институтом атомной энергии (ИАЭ) им. И.В. Курчатова и другими организациями. В НИЦ БТС МО в этих целях создали аппаратуру «Сплав», которая с другими датчиками была установлена на восемнадцатиметровый зонд.
19 июня была проведена операция «Игла» по установке зонда в реактор вертолетом Ка-32 (летчик Н.М. Мельник). Уровень радиации в реакторе превышал 20 тыс. р/ч. Затем аппаратуру «Сплав» установили через сливной коллектор. Места скопления ядерного топлива в реакторе определялись 15-ю датчиками, установленными по программе «Буй» с помощью вертолета.
Работы по возведению защитного укрытия 4-го энергоблока начались в конце июня 1986 года с расчистки силами инженерных войск территории и укладки на ней полуметрового слоя бетона. Они же уложили первые фундаментные блоки в основание этого укрытия. Затем строители начали возводить саркофаг. В самые напряженные месяцы на его строительстве работали около 4600 гражданских рабочих и 5300 военных строителей. Бетонировался каскад монолитных стен уступами в металлической несъемной опалубке. Впервые в мире в сложнейших радиационных условиях было построено фантастическое сооружение, на которое ушло 400 тыс. кубометров бетона и 7 000 т металлоконструкций. Работы были завершены в конце ноября 1986 года. Сооружение саркофага предотвратило разнос из реактора радиоактивности и стабилизировало обстановку.
Дезактивация местности и конструкций была одной из наиболее тяжелых проблем. Самым сложным из-за чрезвычайно высоких уровней радиации (до 700 р/ч) был первый этап дезактивации на промплощадке ЧАЭС. Надо было очистить территорию от высокорадиоактивных элементов, снять вручную радиоактивный грунт и вывезти его машинами в места захоронения. Чистая земля покрывалась железобетонными плитами или заливалась бетоном. Сверху это поливали полимерами, затем несколько раз в сутки обрабатывали поливочными машинами. С 30 апреля по 15 июня уровень радиации на основных коммуникациях удалось снизить до 10 р/ч, благодаря чему появилась возможность развернуть работы внутри 1 -го и 2-го энергоблоков и на других важных объектах.
В целом до 1989 года на АЭС дезактивации было подвергнуто более 24 млн. м2 внутренних помещений и более 6 млн. км2 территории, вывезено и захоронено 38 тыс. т радиоактивных отходов. В 1989 году интенсивная дезактивация помещений, оборудования и территории была прекращена.
Операция по удалению высокорадиоактивных материалов с кровли 3-го энергоблока под руководством генерал-майора Н.Д. Тараканова проводилась с 19 сентября по 1 октября 1986 года. При этом перед началом работ по результатам разведки определялось возможное время пребывания личного состава на крыше. Инструктаж команд проводился у телемонитора с разъяснением задач: куда бежать, что сделать и когда возвратиться. Уровни радиации были таковы, что позволяли находиться на кровле не более двух минут. За это время каждый человек получал до 10 рентген. В работах ежедневно участвовали до 300 человек, они сбрасывали в реактор от 3 до 14 т высокорадиоактивных материалов.
В декабре 1986 года проводилась повторная очистка и дезактивация кровли 3-го энергоблока. В основном применялся ручной труд.
Кровля машинного зала и диэраторной этажерки дезактивировалась клеевыми захватами. Они устанавливались на кровлю, затем вертолетами или кранами сбрасывались на землю вместе с радиоактивными элементами. Участки с высокими уровнями радиации дезактивировались вначале дистанционно с помощью гидромониторов, а завершались вручную. Для удаления покореженных труб и крупных осколков применялись роботы, сгребавшие в кучи материал мягкой кровли. Затем солдаты загружали его в контейнеры, которые сбрасывались вертолетами в реактор. С помощью подъемных кранов с крыш снимали железобетонные плиты, металлические конструкции, контейнеры с радиоактивным мусором. 21 декабря 1986 года работы по расчистке кровли были завершены.
Что касается дезактивации населенных пунктов в 30-км зоне, то она началась 13 мая 1986 года. К работам в одном населенном пункте привлекались ежедневно 250—300 человек и 50— 60 единиц техники. Эти команды удаляли мусор и загрязненное оборудование, спецрастворами обмывали поверхности домов и крыш, сносили ветхие строения, снимали 5—10 см грунта и вывозили в могильники, очищали и обрабатывали колодцы. Трудоемкость работ была чрезвычайно велика. Но еще больше трудозатрат потребовалось при дезактивации города Припять в мае и сентябре 1986 года. Радиоактивная пыль смывалась растворами на землю, заражая ее повторно.
Ветер и продолжавшиеся выбросы из реактора порой сводили на нет все усилия, и хотя населенные пункты дезактивировались по несколько раз, безопасных уровней достичь не удавалось.
Дезактивация транспорта и другой техники с целью воспрещения переноса радиоактивности за пределы 30-км зоны проводилась на пунктах и площадках специальной обработки (ПуСО), развернутых при выезде из 30-км зоны и на основных дорожных направлениях, а в последующем и на стационарных ПуСО. Ежедневно обрабатывались 200—400 единиц техники и 350—500 человек.
Санитарная обработка личного состава проводилась для предупреждения и снижения степени зараженности людей на полевых и стационарных пунктах, которые работали в почти беспрерывном режиме. При этом обязательно менялись одежда, белье и обувь.
20 мая 1986 года началась дезактивация населенных пунктов на территориях Белоруссии, Украины и Брянской области России вне 30-км зоны. В течение 1986—1988 гг. дезактивации подверглись 944 населенных пункта (около 50 проц. по 3—4 раза). В работах участвовали более 39 тыс. военнослужащих. Но и здесь эффективности достичь не удалось. Причины — ветровой занос радиации из радиоактивных «пятен». Ввиду низкой эффективности, громадных трудозатрат и высокой материальной стоимости эти работы с 1 января 1990 года были прекращены.
Больших усилий требовали водоохранные мероприятия, осуществлявшиеся инженерными войсками и специалистами других ведомств. Для исключения заражения Днепра через грунтовые воды и от смыва радиоактивных веществ дождевыми потоками и сезонными паводками вокруг АЭС была сооружена защитная стена в грунте на глубину 30—35 м (до непроникаемого слоя глины). От реки Припять станцию отделили дамбой, в которой были пробурены 170 скважин для контроля за миграцией радионуклидов. Кроме того, с июня 1986 по март 1987 года были возведены 140 дамб и других водоохранных сооружений в бассейнах рек Уж, Припять и Сахан, выполнена промывка илоулавливателей. К работам привлекались более 3000 военнослужащих, около 800 единиц техники. Загрязнение вод Днепра и Киевского моря удалось предотвратить.
Охрана района и комендантская служба осуществлялись Внутренними войсками и органами МВД. У важных объектов и по периметру 30-км зоны выставлялись караулы, велась патрулирование населенных пунктов на БТР и автомобилях, на дорогах организовывались КПП и ПуСО, выполнялся постоянный дозиметрический контроль.
В мае 1986 года на основе решения правительства зона отчуждения — 196 км и г. Припять были перекрыты капитальным ограждением с сигнально-заградительной системой. Для этих работ привлекались 25 гв. мсд, специалисты ВВ МВД, Пограничных войск и других ведомств и 750 единиц техники.
Гвардейцы 25-й мсд готовили трассу рубежа охраны, прорубали десятки километров просек в лесных массивах, отсыпали на болотистых участках многокилометровые дамбы, сооружали мосты и водопропускные устройства. Их руками смонтировано более 4 млн. м колючей проволоки. Затем силами Минсредмаша были проведены монтажно-наладочные работы сигнализационной системы «Скала», и в августе 1986 года рубеж охраны был передан в эксплуатацию Внутренним войскам МВД.
Железнодорожные войска восстанавливали железнодорожные пути ко всем энергоблокам и хранилищу отходов ядерного топлива на промплощадке АЭС, затем ремонтировали пути на станциях Янов и Вильча, строили железнодорожную ветку к городу Славутич.
Особо острой была проблема организации питания, контроля зараженности продовольствия и сохранения радиационной безопасности во время приема пищи. Для питания были оборудованы 140 пунктов, для санобработки — около 80 полевых бань. Войскам были поданы сотни тысяч тонн горючего, обмундирования, медицинского имущества. Для питания оперативного состава в Чернобыле вначале была оборудована полевая столовая, а с 10 мая личный состав питался в «расконсервированном» местном ресторане. Пища была качественной и бесплатной. В рацион обязательно включались йодистые продукты. Рекомендовалось в день выпивать по 1 литру минеральной воды.
Военные медики осуществляли жесткий контроль за выполнением работ, объективностью регистрации доз облучения, правильностью использования индивидуальных средств защиты, качеством санитарной обработки личного состава, степенью радиоактивного заражения белья, обмундирования, обуви, постельных принадлежностей, палаток и территорий военных городков. Серьезное внимание уделялось профилактике внутреннего облучения, контролю загрязнения продовольствия при перевозках, хранении и приготовлении пищи. Они оказывали также помощь органам здравоохранения в обследовании и лечении населения.
При возвращении из командировки одежду выбрасывали. Две- три недели мышцы и суставы болели, как будто тебя долго били палками. Вследствие радиационного облучения у людей обострялись хронические заболевания почек, печени, желудка и других органов. Появлялись вегетативнососудистая дистония, болезни сердца, зрения, щитовидной железы, гипертония, онкологические заболевания. Возникали отклонения в психоневрологическом статусе, что приводило к ухудшению межличностных взаимоотношений, повышенной конфликтности, снижению умственной и физической работоспособности, профессиональной дезадаптации.
С 1988 года был организован мониторинг здоровья. С начала 1990-х годов участникам этих печальных событий стали предоставлять различные льготы, но лишь в 2001 году были установлены законные выплаты по инвалидности. Однако инфляция «съела» эти выплаты. В 2005 году, наконец, начали проводить индексацию компенсационных выплат за вред, нанесенный здоровью.
В целом катастрофа на ЧАЭС перевернула судьбы тысяч людей, и они стали говорить о своей жизни до апреля 1986 года как о жизни «до войны». И это совершенно верно. Ибо тогда тоже шла война, и еще неизвестно, полная ли одержана победа. Чернобыль и сейчас продолжает угрожать не только нынешнему, но и грядущим поколениям, флоре и фауне многих стран.
Источник: В.М. Журбенко, В.И. Кудряшов. Участие Вооруженных Сил СССР в ликвидации последствий взрыва на Чернобыльской атомной электростанции. «Военно-исторический журнал» № 4. 2006 г.
