Белая армия: V Приамурский армейский корпус
Опубликовал: lomsecret, 25-01-2017, 15:20, Путешествие в историю, 4 068, 0
На основании полномочий, полученных от Временного Сибирского правительства, 5 сентября 1918 года командир I Средне-Сибирского корпуса полковник А.Н. Пепеляев предложил Г.М. Семенову занять пост командира Приамурского корпуса Сибирской армии и главного начальника Приамурского военного округа, на что последний ответил согласием. Приказом по Сибирской армии от 10 сентября 1918 г. полковник Г.М. Семенов, теперь уже официально, был назначен командиром V Приамурского армейского корпуса со штабом в Хабаровске.
В состав корпуса предполагалось включить 9-ю Сибирскую стрелковую дивизию из 33-го Владивостокского, 34-го Хабаровского, 35-го Благовещенского и 36-го Ново-Уссурийского Сибирских стрелковых полков, а также Забайкальскую и Сводную (Амурского и Уссурийского казачьих войск) казачьи дивизии. Для комплектования, снабжения и охраны государственного порядка V Приамурскому корпусу были выделены территории Амурской, Приморской и Камчатской областей, а также казачьи земли Забайкальской области.
Тогда же произошло восстановление организационных структур Забайкальского казачьего войска. 30 августа в должность войскового атамана вступил полковник В.В. Зимин, избранный на этот пост еще в 1917 г. Начальником войскового штаба был назначен есаул И.X. Шароглазов. Должность атамана 1-го военного отдела Забайкальского казачьего войска занял генерал- майор И.Н. Толстихин, 2-го военного отдела - войсковой старшина А. Хлебников, 3-го военного отдела - полковник А.П. Силинский, 4-го военного отдела - войсковой старшина Ф.Ф. Рюмкин. Все эти назначения были осуществлены войсковым атаманом с согласия Г.М. Семенова как командира V Приамурского армейского корпуса.
Реально Семенов контролировал лишь небольшую часть Забайкальской области, примыкавшую к китайской границе, и приступить к фактическому исполнению возложенных на него обязанностей он не мог при всем своем желании. К тому же приказ о назначении Семенова, скорее всего, не был согласован Ивановым-Риновым с Советом министров Временного Сибирского правительства. Семенов поэтому не спешил объявить о вступлении в командование корпусом и занял выжидательную позицию.
Лишь 8 октября 1918 г. на станции Борзя атаман Г.М. Семенов подписал приказ № 1 по войскам V Приамурского отдельного корпуса, в котором объявил о вступлении в командование корпусом и в должность главного начальника Приамурского военного округа. Начальником штаба корпуса был назначен генерал-майор П. П. Оглоблин, обер-квартирмейстером - полковник Н.Г. Сабельников, дежурным штаб-офицером - полковник Л.В. Вериго, начальником снабжений - полковник М.И. Афанасьев, начальником военных сообщений - подполковник С.Н. Меди, инспектором артиллерии - подполковник В. Воскресенский, корпусным инженером - подполковник Квятковский, корпусным интендантом - полковник С.А. Бирюков.
Тем же приказом войсковым атаманам Забайкальского, Амурского и Уссурийского казачьих войск предписывалось призвать по мобилизации всех казачьих офицеров в возрасте от 18 до 43 лет включительно и, кроме того, призвать на действительную службу казаков нарядов 1917 и 1918 гг.
Данный контингент должен был влиться в состав войсковых частей и соединений, которые предлагалось сформировать по следующему плану: Забайкальскому казачьему войску - Забайкальскую казачью дивизию в составе 1-го, 2-го, 3-го, 4-го Забайкальских казачьих полков и Забайкальского казачьего артиллерийского дивизиона (две батареи); Амурскому казачьему войску - два конных полка и Амурскую казачью батарею; Уссурийскому казачьему войску - один конный полк. Полки должны были иметь в своем составе по четыре сотни, артиллерийские батареи - по четыре орудия. Пунктами формирования частей Забайкальской казачьей дивизии назначались г. Чита (1-й полк и артиллерийский дивизион), г. Троицкосавск (2-й полк), г. Акша и ст. Борзя (3-й полк) и г. Нерчинск (4-й полк).
Ко времени издания приказа почти все перечисленные в нем воинские части уже были организованы и находились в процессе формирования.
Самым крупным и боеспособным соединением корпуса стала 1-я Забайкальская казачья дивизия. Ее формирование началось еще в конце августа по инициативе командира Средне-Сибирского корпуса полковника А. Н. Пепеляева.
19 августа 1918 г. он своим приказом назначил временным наказным атаманом Забайкальского казачьего войска полковника Е.Г. Сычева, которому поручил произвести мобилизацию забайкальских казаков и сформировать из них действующие части. 20 августа Е.Г. Сычев вступил в должность и в тот же день объявил мобилизацию казаков нарядов 1915, 1916, 1917 и 1918 гг.
Сразу же после взятия чехо-белыми Читы по приказу А.Н. Пепеляева полковник Е.Г. Сычев приступил к формированию 1-й Забайкальской казачьей дивизии и произвел связанные с этим назначения. На должность начальника штаба дивизии он назначил подъесаула П.А. Федосеева, командующим первой бригады - полковника Я.Г. Лапшакова, командующим 1-м Читинским полком - есаула Е.Л. Трухина, 1-м Нерчинским полком - полковника В.И. Войлошникова, 1-м Верхнеудинским - войскового старшину В.П. Славинского, 1-м Троицкосавским - полковника А.П. Бакшеева.
Формирование артиллерийских частей Е.Г. Сычев поручил полковнику Е.Б. Арцишевскому, который 1 сентября был назначен командующим Забайкальским казачьим артиллерийским дивизионом.
На основании телеграммы командира V Приамурского корпуса от 12 сентября 1918 г., приказом по Забайкальскому казачьему войску от 15 сентября полки формируемой дивизии были переименованы: 1-й Верхнеудинский в 1-й Забайкальский, 1-й Читинский во 2-й Забайкальский, 1-й Нерчинский - в 3-й Забайкальский, а состоявший в Особом Маньчжурском отряде Ононский полк - в 4-й Забайкальский казачий.
Местами квартирования частей дивизии назначались: штабу дивизии, 2-му полку и Забайкальскому казачьему артдивизиону - г. Чита, 1-му полку - г. Троицкосавск, 3-му полку - г. Нерчинск, 4-му полку - ст. Оловянная. В изменение данного приказа 18 сентября 1918 г. в нумерацию полков вновь были внесены изменения. Полк, формируемый в Чите, получил 1-й номер, в Троицкосавске - 2-й номер, на ст. Борзя (близ Оловянной) - 3-й номер, в Нерчинске - 4-й номер.
К этому времени почти полностью сменился и командный состав дивизии. Приказом по Забайкальскому казачьему войску от 14 сентября 1918 г. начальником дивизии был назначен генерал-майор Д.Ф. Семенов, начальником штаба дивизии - Генштаба полковник И.В. Тонких, командирами первой бригады - полковник Я.Г. Лапшаков, второй бригады - полковник Г.Е. Мациевский, 1-го полка - полковник А.П. Бакшеев, 2-го полка - полковник Н.М. Комаровский, 3-го полка - полковник И.Я. Шемелин, 4-го полка - войсковой старшина В.И. Войлошников, Забайкальского казачьего артдивизиона - есаул Ф.К. Мыльников.
В изменение вышеупомянутых приказов 20 сентября 1918 г. командиром первой бригады Забайкальской казачьей дивизии был назначен полковник A.П. Бакшеев, командиром второй бригады - полковник И.Я. Шемелин, командиром 1-го Забайкальского казачьего полка (в Чите) - генерал-майор Г.Е. Мациевский, 2-го Забайкальского казачьего полка (в Троицкосавске) - полковник Н.М. Комаровский, 3-го Забайкальского казачьего полка (на ст. Борзя) - войсковой старшина В.И. Войлошников, 4-го Забайкальского казачьего полка (в Нерчинске) - полковник М.Е. Золотухин. Командиром Забайкальского артдивизиона остался Ф.К. Мыльников, произведенный в войсковые старшины. 1-й Забайкальской казачьей батареей командовал есаул B.К. Токмаков, 2-й Забайкальской казачьей батареей - подъесаул Н.С. Голобоков. 16 октября в составе дивизии началось формирование конно-саперной команды, во главе которой встал есаул К.П. Гладышев.
В связи с формированием V Приамурского корпуса Особый Маньчжурский отряд подвергся реорганизации. 23 сентября из ОМО была выделена Отдельная Туземная конная бригада в составе 2-го Даурского, 3-го Даурского (Хамарского) конных полков и артиллерийской батареи. 11 октября бригада была развернута в Отдельную Туземную конную дивизию, с 19 октября именовавшуюся Отдельной Инородческой конной. Числившаяся в составе дивизии Туземная артиллерийская батарея подполковника Александровича 27 ноября была преобразована в «Инородческую конно-артиллерийскую бригаду Отдельной инородческой конной дивизии». Эта дивизия была прикомандирована к V Приамурскому корпусу с подчинением непосредственно атаману Г.М. Семенову. Во главе дивизии встал генерал-майор Р.Ф. Унгерн фон Штернберг.
Особый Маньчжурский отряд после выделения из него вышеперечисленных частей с 8 октября вошел в состав корпуса. Во главе ОМО Г.М. Семенов поставил начальника своего конвоя войскового старшину А.И. Тирбаха с предоставлением ему прав начальника отдельной бригады. Для управления отрядом организовался новый штаб, так как прежний штаб ОМО был переименован в штаб V Приамурского корпуса. Начальнику Особого Маньчжурского отряда подчинялись находившиеся в распоряжении Г. М. Семенова бронированные поезда «Атаман», «Грозный», «Мститель» и «Семеновец».
Приказом по V Приамурскому корпусу от 19 октября 1918 г. на территории Забайкальской области были образованы два военных района. 1-й район охватывал территории Читинского, Нерчинского и Нерчинско-Заводского уездов (управление в Чите), 2-й район - Верхнеудинского, Троицкосавского, Селенгинского и Баргузинского (управление в Верхнеудинске), за исключением казачьих территорий. Начальником 1-го военного района был назначен начальник Забайкальской казачьей дивизии генерал-майор Д.Ф. Семенов, начальником 2-го военного района - начальник 8-й Читинской стрелковой дивизии генерал-майор Л.В. Афанасьев. Права и обязанности начальников военных районов на казачьих территориях возлагались на атаманов соответствующих отделов Забайкальского казачьего войска.
Япония, стремясь к установлению контроля над территорией русского Дальнего Востока, направила в Россию свои войска, которые к осени того же года оккупировали территорию от Владивостока до Читы. Осознавая невозможность прямой аннексии Дальнего Востока, Япония пошла по пути привлечения на свою сторону местных казачьих атаманов с тем, чтобы проводить японскую политику русскими руками. Однако не следует воспринимать атаманов Семенова и Калмыкова как прямых ставленников Японии. Атаманы пытались использовать поддержку японцев для организации на Дальнем Востоке антибольшевистских вооруженных сил, в то время как другие стремились опираться на США, Англию или Францию.
Командующий Сибирской армией генерал П.П. Иванов-Ринов в докладе на имя Верховного главнокомандующего генерала В. Г. Болдырева 13 ноября 1918 г. отмечал, что малейшее несогласие с Семеновым «может отвратить его от нас и заставит сыграть на японцев». «Свидетельствую, - писал Иванов-Ринов, - что Семенов обладает всеми средствами и возможностями порвать сообщение Омска с Востоком. А это случится, если поставить его в оппозицию».
Чтобы нейтрализовать и атамана, и поддерживавших его японцев, командующий армией предложил организовать на Дальнем Востоке казачий корпус (из частей Забайкальского, Амурского и Уссурийского казачьих войск) под командованием Семенова, а в противовес ему создать на всякий случай армейский корпус. Только таким способом, по мнению Иванова- Ринова, и можно было справиться с атаманством, а вместе с тем и с интригою японцев.
В связи с проектом командарма, видимо, и было принято решение об изъятии 8-й Читинской стрелковой дивизии из состава IV Восточно- Сибирского корпуса и передаче ее в распоряжение Семенова. Вместо генерал-майора Л. В. Афанасьева приказом атамана Семенова от 24 ноября 1918 г. начальником 8-й Сибирской стрелковой дивизии был назначен генерал-майор А. В. Мисюра.
14 ноября 1918 г. «согласно личному приказанию командующего Сибирской армией» Г. М. Семенов приступил к формированию Отдельного Восточного казачьего корпуса и подписал приказ № 1 по его войскам. В первом параграфе этого приказа он сообщил, что в состав V Приамурского и Восточного Казачьего отдельных корпусов входят 1-я Забайкальская казачья дивизия, Амурская и Уссурийская казачьи бригады, Особый Маньчжурский атамана Семенова отряд, Инородческая и 8-я Читинская стрелковая дивизии.
Впредь до особого распоряжения управление обоими корпусами возлагалось на штаб Отдельного Восточного казачьего корпуса. С 18 ноября полковник Семенов подписывал приказы «по Отдельному Восточному казачьему корпусу и Отдельному 5 Приамурскому корпусу», не указывая свою должность. Руководящий состав штаба корпуса первоначально остался прежним.
Ввиду избрания полковника П.П. Оглоблина войсковым атаманом Иркутского казачьего войска 18 ноября 1918 г. начальником штаба корпуса был назначен полковник Л.В. Вериго. Ставшую вакантной должность дежурного штаб- офицера штаба корпуса занял полковник П. Савостьянов. Прибывший в Читу по направлению из штаба Сибирской армии полковник Н.Г. Сабельников пришелся «не ко двору» и был заменен в должности обер-квартирмейстера штаба корпуса войсковым старшиной Е.Д. Жуковским. Кроме того, 30 ноября генерал-майор М.И. Афанасьев занял вновь учрежденный пост помощника командира корпуса, а на освободившуюся должность начальника снабжений был назначен полковник С. А. Бирюков, которого в должности корпусного интенданта заменил войсковой старшина А. П. Федотьев.
Командир V Приамурского армейского корпуса полковник Г.М. Семенов являлся единственным из старших военных начальников, кто отказался признать Колчака Верховным правителем и Верховным главнокомандующим.
Уже вечером 18 ноября 1918 года председатель Совета министров Всероссийского правительства П.В. Вологодский получил от Г.М. Семенова телеграмму, в которой сообщалось об отказе признать Колчака Верховным правителем, так как в свое время Колчак не оказал никакой помощи продовольствием и снаряжением Особому Маньчжурскому отряду, хотя и имел к тому полную возможность. Семенов предложил избрать Верховным правителем или А.И. Деникина, или А.И. Дутова, или Д.Л. Хорвата. По свидетельству Вологодского, через полчаса после первой телеграммы от Семенова была получена вторая, в которой он предупредил, что в случае неисполнения его требований он объявит Дальний Восток особой государственной единицей.
Вологодский передал эти телеграммы Колчаку, но к его удивлению последний отнесся к ним довольно спокойно. Колчак сказал, что ничего другого он и не ожидал от Семенова; его угроз бояться нечего, с ним нетрудно справиться, так как преданных воинских частей у Семенова немного, тысяч до пяти, не больше, и не удастся ему образовать отдельной государственной единицы на Дальнем Востоке. Дальше Забайкалья его влияние не распространяется, а на Амуре и во Владивостоке он вовсе не имеет приверженцев.
Пожалуй, самую резкую и хлесткую оценку Семенову дал генерал А.П. Будберг, охарактеризовавший его действия как открытое восстание, поднятое «кучкой разбойных негодяев». Будберг называет их «белыми большевиками, работающими только на потеху собственной жадности, распущенности, разврату и общей нравственной мерзости. В их пьяных башках, ошалевших от безнаказанности, - пишет Будберг, - видимо, не способна шевельнуться мысль, какую мерзость они делают против той родины, которую хвастаются защищать; трясясь за свою шкуру, за свою вольную и разбойную жизнь, они замахиваются на неприятную для них фигуру адмирала, а бьют по всему делу восстановления государства».
По мнению генерала Д.В. Филатьева, «Семенов, хотя и действовавший как Иуда Искариотский, формально был, так сказать, в своем праве признать или не признать выбор Омского совета министров. Когда-то он добровольно подчинился Директории, избранной совещанием 19-ти правительств; это не означало, что он брал на себя обязательство беспрекословно соглашаться на все, что последует за возможным уходом Директории от власти, и решение совета министров не могло почитаться для него обязательным и возглавление Колчаком не только Сибири, но и всей России бесспорным».
Об отказе признать Колчака Семенов сообщил также Хорвату и Дутову, но в ответных телеграммах они осудили его демарш. Совместное послание с осуждением действий Семенова от имени Оренбургского, Уральского, Забайкальского и Семиреченского казачьих войск прислали атаману их представители при Омском правительстве. В результате Семенов стал склоняться к тому, чтобы признать Колчака, и даже, по собственному признанию, подготовил текст соответствующей телеграммы.
Однако 1 декабря адмирал А.В. Колчак подписал приказ № 61, согласно которому полковник Семенов «за неповиновение, нарушение телеграфной связи и сообщений в тылу Армии, что является актом государственной измены» , отрешался от командования V Приамурским корпусом и всех занимаемых им должностей. Корпус был подчинен генерал-майору В.И. Волкову, которому поручалось «привести в повиновение всех неповинующихся Верховной власти».
После получения этого приказа Семенов отменил телеграмму о признании и вместо нее послал другую, в которой сообщил, что он готов был подчиниться, но теперь этого не сделает, так как считает себя, своих помощников и свой отряд незаслуженно оскорбленным и опозоренным.
Справедливости ради следует отметить, что обвинения Семенова в преднамеренной задержке военных грузов, следовавших в Сибирь с Дальнего Востока, были основаны не на фактах, а лишь на подозрениях. Более того, 8 декабря 1918 г. атаман приказал всем комендантам станций строго и неуклонно исполнять сделанное ранее распоряжение о том, чтобы не только беспрепятственно пропускать все воинские грузы, идущие для нужд армии и населения на запад, но и оказывать всяческое содействие скорейшему следованию таковых. Начальникам железнодорожных отделений службы движения предлагалось сделать соответствующие распоряжения начальникам станций и следить за исполнением ими данного приказа. За неточное исполнение приказа Г.М. Семенов пообещал предавать виновных военному суду.
Ко времени издания приказа № 61 генерал В.И. Волков находился в Иркутске. Согласно приказу адмирала Колчака, 2 декабря 1918 г. он объявил о вступлении в командование отдельной Восточно-Сибирской армией.
Начальником штаба армии он назначил обер-квартирмейстера штаба IV Восточно- Сибирского армейского корпуса полковника Н. В. Главацкого, которому и поручил организовать штаб. Приказом от 3 декабря генерал Волков назначил помощником начальника штаба армии капитана Бурова, правителем канцелярии - полковника Гернберга, начальником строевого отделения - капитана Ильина, особого отделения - старшего адъютанта разведывательного отделения капитана Деллинсгаузена, по дипломатической части - штабс-капитана Моллериуса и делопроизводителем штаба - состоявшего в резерве чинов при штабе корпуса чиновника военного времени Подмогаева.
Вступив в должность командующего Восточно-Сибирской армией, генерал Волков командировал на станцию Слюдянка отряд в 100 бойцов под руководством войскового старшины Бабушкина. Отряд получил задачу взять под свою охрану железнодорожные туннели, расположенные между станциями Байкал и Слюдянка. В то же время Волков послал в Читу полковника И.Н. Красильникова с целью склонить Семенова к признанию власти Верховного правителя. Однако его миссия не увенчалась успехом. По словам Красильникова, Семенов очень обижался на то, что в приказе № 61 его действия были названы изменой.
10 декабря 1918 г. Волков приказал полковнику А.В. Катанаеву вступить во временное командование V Приамурским и Сводно-казачьим корпусами и, не теряя ни минуты, энергично приняться за работу по поднятию их боеспособности в целях оказания скорейшей помощи фронту.
Имея на руках приказ о новом назначении, 14 декабря Катанаев во главе группы офицеров выехал в Читу. По его свидетельству, Семенов почти согласился признать власть Колчака, но затем, когда члены делегации вечером того же дня пришли вновь к Семенову, он в присутствии своих помощников полковников Л.В. Вериго, М.И. Афанасьева и Л.Н. Скипетрова отказался от дальнейшего обсуждения данного вопроса.
Для борьбы с Семеновым предполагалось использовать дислоцировавшуюся в Забайкальской области 8-ю Читинскую стрелковую дивизию. 9 декабря начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал Д.А. Лебедев распорядился вернуть 8-ю Сибирскую стрелковую дивизию в состав IV Восточно-Сибирского корпуса, а 13 декабря генерал Л.В. Афанасьев получил приказ вновь вступить в командование соединением. Однако назначенный Семеновым генерал А.В. Мисюра отказался сдавать дивизию Л. В. Афанасьеву.
16 декабря генерал В.И. Волков «за действия антидисциплинарные, несовместимые с занимаемым им высоким служебным постом», отрешил Мисюру от командования указанной дивизией и приказал ему выехать в Иркутск для зачисления в резерв чинов при штабе IV Восточно-Сибирского корпуса. Но в тот же день в Березовку из Читы прибыл инспектор пехоты Восточно-Сибирской отдельной армии генерал Л.Н. Скипетров. С его приездом Мисюра, ранее проявлявший некоторые колебания, открыто встал на сторону Семенова. Генерал Л.В. Афанасьев был посажен под домашний арест. Генералы Скипетров и Мисюра предложили Афанасьеву добровольно выехать в Иркутск, однако последний заявил, что покинет свой пост только в результате применения к нему силы.
В результате его под конвоем отправили на станцию Дивизионная и насильно посадили в поезд, следовавший в сторону Иркутска. Командир 30-го Нерчинского Сибирского стрелкового полка подполковник В.П. Охлопков за распространение приказа № 61 был снят с должности.
Следует отметить, что командиры и личный состав расквартированных в Забайкальской области воинских частей в большинстве своем отрицательно отнеслись к демаршу Г.М. Семенова. По свидетельству полковника П.П. Томиловского, в Березовке адмирала Колчака признали 29-й и 30-й Сибирские стрелковые полки, а также инженерная рота 8-й дивизии. Из частей Березовского гарнизона на стороне Семенова находился лишь артиллерийский дивизион (без орудий). Но офицеры-«колчаковцы» не осмелились на решительные действия, которые могли привести к столкновению с семеновскими войсками (в Верхнеудинске стояли конный полк и бронепоезд «Грозный»). Кроме того, по свидетельству старшего адъютанта штаба дивизии штабс-капитана А.Ф. Мауринга, японцы проявляли явное сочувствие Семенову.
Когда командир бригады 8-й Сибирской стрелковой дивизии полковник Зевакин намекнул японскому майору, что если Мисюра допускает насилие в отношении Афанасьева, то по отношению к Мисюре тоже может быть проявлено насилие, этот майор заявил, что японское командование никакого насилия в отношении генерала Мисюра, как законного начальника, не допустит.
Раскол произошел и среди казачьих начальников. Подчиняться Г.М. Семенову отказались командир расквартированного в Троицкосавске 2-го Забайкальского казачьего полка полковник Н.М. Комаровский и атаман 1-го военного отдела Забайкальского казачьего войска генерал-майор И. Н. Толстихин. 18 декабря Г.М. Семенов приказал отрешить их от занимаемых должностей и предать военно-полевому суду. Эти офицеры, однако, предпочли покинуть Троицкосавск и в тот же день выехали в Иркутск.
В Верхнеудинск Семенов отправил шифрованную телеграмму с приказанием арестовать следовавших из Троицкосавска Толстихина и Комаровского и отправить их в Читу.
Начальник Верхнеудинского гарнизона генерал А.В. Мисюра, получивший эту телеграмму в ночь на 19 декабря, оказался в затрудненном положении, ибо не был уверен, что ему удастся выполнить приказание. Начальник штаба дивизии капитан Афанасьев, к которому Мисюра обратился за советом, заявил, что, во-первых, оба эти офицера не преступники, и поэтому никто не имеет права их арестовать; во-вторых, штаб дивизии не будет пособником в этом деле; и в-третьих, что в случае ареста нельзя ручаться за то, что не начнутся кровавые эксцессы со стороны офицеров дивизии с целью не допустить арестов. В то же время капитан Афанасьев принял меры к тому, чтобы известить генерала И.Н. Толстихина о грозившей ему опасности.
Соответствующее отношение к конфликту со стороны находившихся в районе Верхнеудинска командиров японских частей объясняется инструкциями, полученными ими от своего вышестоящего руководства. Генерал Юхи заявил, что «Япония не допустит никаких мер против Семенова, не останавливаясь даже для этого перед применением оружия...». Такие инструкции были посланы 3-й японской дивизии, дислоцировавшейся в Забайкалье. Это мотивировалось тем, что, во-первых, японское правительство не может «оставить Семенова на произвол судьбы ввиду несомненных его заслуг как первого активного борца против большевиков и немцев», а во-вторых, бои между войсками Семенова и Волкова «ослабят тыл белочехов».
Встретив сопротивление со стороны Японии, Министерство иностранных дел колчаковского правительства попыталось оказать давление на нее со стороны США, Англии и Франции. 21 декабря омскими дипломатами была составлена нота ко всем союзным державам, в которой непризнание власти Колчака Семеновым характеризовалось как препятствие к укреплению вновь образовавшейся власти, а в поддержке его Японией усматривалось «покровительство сепаратистским и явно предательским действиям Семенова, что грозит самыми серьезными последствиями как для России, так, может быть, и для других держав».
Оправдывая свою позицию по данному вопросу, японские дипломаты утверждали, что «они являются защитниками мира на Дальнем Востоке и не могут согласиться на междоусобную войну в районе, где они находятся для защиты народа». Японские Министерство иностранных дел и Генеральный штаб прозрачно намекнули послам и военным атташе стран Антанты, что, по мнению японского правительства, Семенов имеет такие же права на власть в Забайкалье, как и Колчак в Западной Сибири, так как его верховная власть «еще не признана ни одной из держав».
Отказавшись признать А.В. Колчака, атаман Семенов развязал себе руки для проведения широкомасштабных мероприятий по реорганизации вооруженных сил на Дальнем Востоке. 8 декабря 1918 г. «ввиду фактического существования Отдельных Восточного казачьего и 5-го Приамурского корпусов и формирования Бурятской конной дивизии для удобства управления ими» Г.М. Семенов приказал штаб Отдельного Восточного казачьего корпуса переименовать в штаб Отдельной Восточно-Сибирской армии, оставив его по прежнему штату.
Согласно приказу 1-я Забайкальская казачья дивизия, Амурская казачья бригада и Уссурийская казачья бригада были сведены в 1-й Восточно-Сибирский казачий корпус; Читинская пехотная дивизия и Особый Маньчжурский атамана Семенова отряд - в V Приамурский корпус; Инородческая конная дивизия и формируемая Бурятская конная дивизия – в Туземный конный корпус.
Инициатива создания Бурятской конной дивизии принадлежала председателю Бурятской народной думы Э.Д. Ринчино. Решение же о формировании бурятских воинских частей принял Общебурятский съезд, состоявшийся в ноябре 1918 г. Реализуя постановление съезда, Бурятская народная дума издала указ о призыве на военную службу бурят 1895-1898 гг. рождения, проживавших на территории Агинского, Селенгинского, Хоринского и Баргузинского аймаков Забайкальской области. Всего предполагалось поставить в строй около 2 тыс. человек.
Кроме того, 10 декабря в Чите с разрешения атамана Семенова началось формирование 1-го Особого кавказского пластунского полка под командованием И.А. Патиешвили. В полк принимались в качестве добровольцев не только уроженцы Кавказа, но и все желающие, в том числе и русские.
20 декабря атаман Семенов приказал считать этот полк в составе V Приамурского корпуса. Приказом атамана Семенова от 30 декабря 1918 г. 3-й Восточно- Сибирский легкий артдивизион, располагавшийся в Березовке, был переформирован в кадровый артдивизион Отдельной Восточно-Сибирской армии. Первая батарея 2-го Восточно-Сибирского тяжелого артдивизиона подлежала переформированию в отдельную тяжелую батарею корпусной артиллерии V Приамурского отдельного корпуса. Третья батарея этого дивизиона была переименована в первую.
Что из себя представляла структура ОМО после выделения из него частей, вошедших в состав инородческой бригады, не совсем ясно. Входивший в его состав Сербский конный атамана Семенова дивизион приказом от 18 ноября был переведен из Маккавеево в Читу, а 23 ноября исключен из списков ОМО и зачислен на все виды довольствия при штабе Отдельного Восточного казачьего корпуса с подчинением наштакору. Атаман Семенов предполагал развернуть этот дивизион в четырехэскадронный Сербский полк, но его план реализован не был. 11 декабря вышел приказ впредь до сформирования названной части именоваться «Сербским конным дивизионом».
19 декабря согласно поданному рапорту командир дивизиона подполковник Драгович был отчислен от занимаемой должности с назначением в распоряжение командира V Приамурского корпуса. Позднее Сербский дивизион был возвращен в состав ОМО.
По всей видимости, в списках ОМО в это время оставался Семеновский пеший полк. Кавалеристы-добровольцы, оставшиеся в отряде после передачи казаков в части 1-й Забайкальской казачьей дивизии, вероятно, были направлены на формирование первого дивизиона Приамурского конного полка. 14 ноября в состав ОМО был включен «Ургинский атамана Семенова отряд» с переименованием его во второй дивизион Приамурского конного полка. К началу февраля 1919 г. в ОМО числились Семеновский пеший полк, Приамурский конный полк, 1-й конный полк и Сводный артиллерийский дивизион.
При образовании V Приамурского армейского корпуса в его составе намечалось сформировать 9-ю Сибирскую стрелковую дивизию. Приказом атамана Семенова начальником этой еще не существующей дивизии был назначен генерал-майор Л.Н. Скипетров. В сентябре 1918 г. он прибыл в Никольск-Уссурийский, но каких-либо конкретных шагов, направленных на формирование соединения, видимо, не делал. Связано это было с почти полным отсутствием личного состава и сложной обстановкой, возникшей после разоружения частей войск Приморской области, пытавшихся перейти под командование генерала М.М. Плешкова. Кроме того, у Скипетрова не сложились отношения и с командующим войсками области полковником X.Е. Бутенко.
Из подлежащих расформированию воинских частей и управлений решено было сформировать 9-ю Сибирскую стрелковую дивизию. На формирование дивизии предписывалось обратить ранее расформированные: 1) Уссурийскую отдельную бригаду в составе штаба бригады, 1-го пластунского егерского полка, 2-го пехотного пластунского полка, Конно-егерского полка, 1-го легкого артиллерийского дивизиона, отдельной гаубичной батареи, инженерной роты, отдельного телеграфного отделения, полевой почтово-телеграфной конторы, отдельной полевой радиостанции, управления бригадного интенданта с учреждениями и управления бригадного врача; 2) Сводный запасный полк; 3) Российские войска Приморской области под начальством генерала Бурлина в составе Штаба войск, 3-го и 4-го Сибирских стрелковых полков и 3-го дивизиона 1-го Сибирского артиллерийского полка; Войска Приморской области в составе Штаба войск, 3-го и 4-го Сибирских стрелковых полков, 3-й особой Сибирской батареи и Никольск-Уссурийской унтер-офицерской школы. Уссурийская добровольческая сотня оставалась в подчинении коменданта крепости. При формировании дивизии в отношении ее состава и численности, а также лошадей и обоза следовало придерживаться штатов, существовавших к началу войны 1914-1917 гг.
28 ноября 1918 г. командующий войсками Дальнего Востока генерал B.Е. Флуг утвердил инструкцию по формированию 9-й Сибирской стрелковой дивизии. Согласно этой инструкции из частей, перечисленных в приказе Хорвата, следовало сформировать четыре стрелковых полка 4-батальонного состава с соответствующими командами. При дивизии предписывалось сформировать артиллерийскую бригаду из шести легких батарей 6-орудийного состава и одной тяжелой 4-орудийной батареи.
Приказом от 23 ноября 1918 г. Хорват назначил временно командующим 9-й Сибирской стрелковой дивизией генерал-лейтенанта П.А. Кордюкова, который уже на следующий день приступил к исполнению своих обязанностей. Начальником штаба дивизии был назначен Генштаба подполковник Смирнов. К концу декабря были организованы 1-я бригада дивизии под командованием полковника П.М. Иванова-Мумжиева в составе 33-го (полковник И. С. Пустовойтенко) и 34-го (полковник А.Ф. Круковский) Сибирских стрелковых полков и 2-я бригада под командованием генерал-майора C.П. Смирнова в составе 35-го (полковник Б.И. Новаков) и 36-го (генерал- майор В.А. Волков) Сибирских стрелковых полков. Командиром 9-й Сибирской стрелковой артиллерийской бригады был назначен генерал-майор Б. П. Илинский. Подполковник Урядов и полковник Федоров заняли должности командиров соответственно 1-го и 2-го дивизионов этой бригады (все трое с 5 января 1919 г.).
К концу 1918 года Сибирская армия имела в своем составе Средне-Сибирский, II Степной Сибирский, III Уральский и IV Восточно-Сибирский армейские корпуса. Эти корпуса являлись территориальными объединениями войск. Аналогичная система корпусных военных округов имела место в Германии в конце XIX - начале XX в. В корпусах Сибирской армии состояло по две стрелковые дивизии, каждая из которых, в свою очередь, - из четырех полков и одной инженерной роты. Все стрелковые полки летом 1918 г. имели четырехротный состав, и поэтому общая численность каждого из них не превышала в среднем 400 штыков. Начиная с сентября-октября 1918 г. полки стали постепенно приводиться к трехбатальонному и двенадцатиротному составу.
В августе-сентябре 1918 г. в результате призыва новобранцев в каждом корпусе Сибирской армии было сформировано по одной запасной (кадровой) бригаде. Бригады I, II и III корпусов имели в своем составе по восемь кадровых полков, одному кадровому артиллерийскому дивизиону, двум кадровым инженерным ротам и одной унтер-офицерской школе. В октябре каждая их этих бригад была переформирована в две кадровые дивизии четырехполкового состава. Полки имели четырехбатальонный и шестнадцатиротный состав. Как исключение, входившая в состав IV Восточно-Сибирского корпуса 3-я Иркутская кадровая бригада имела не восемь, а четыре полка.
Кавалерийские части и соединения Сибирской армии состояли, главным образом, из казаков. Из оренбургских казаков были сформированы две конные дивизии, две конные бригады и несколько отдельных частей. Сибирские казаки организовали одну конную дивизию трехполкового состава и три отдельных конных дивизиона. Семиреченские, енисейские и иркутские казаки имели в Сибирской армии по одному конному полку. Казачий конный полк состоял, как правило, из шести сотен, конный дивизион - из трех сотен.
Помимо конных казачьих частей, каждый из корпусов Сибирской армии имел по одному полку армейской кавалерии.
В условиях маневренного характера гражданской войны кавалерия играла весьма значительную роль. Но А.Н. Гришин-Алмазов и П.П. Иванов-Ринов, несмотря на наличие в их распоряжении значительного количества конницы, не реализовали возможность создать в составе Сибирской армии крупное кавалерийское войсковое объединение, способное решать самостоятельные боевые задачи. Подобно руководству старой Русской армии, командование Сибирской армии недооценило кавалерию как высокоподвижный род войск.
Ряд пехотных и кавалерийских частей Сибирской армии был сформирован по национальному признаку, в том числе из башкир, казахов, украинцев, поляков, латышей и сербов. С приходом к власти Директории дальнейшее формирование национальных частей прекратилось. Руководители Белого движения на Востоке России сомневались в надежности подобных войсковых единиц, рассматривая их как потенциальный рассадник национального сепаратизма. Учитывая опыт 1917 г., можно сказать, что эти опасения имели под собой реальную почву. Впоследствии, уже в 1919 г., они подтвердились в отношении башкирских и украинских частей.
В I, II и III корпусах формирование артиллерии велось по единому принципу, выработанному А.Н. Гришиным-Алмазовым. Все артиллерийские орудия, имевшиеся в том или ином корпусе, передавались в состав сводных артдивизионов, в рамках которых шло формирование отдельных батарей. Общее количество формируемых батарей зависело только от наличного количества исправных орудий. По мере формирования батареи отправлялись в действующую армию и уже на фронте, в случае необходимости, сводились в артдивизионы, придаваемые стрелковым дивизиям. Подобная практика позволяла избежать формирования небоеспособных и неукомплектованных орудиями и личным составом артиллерийских частей.
В IV Восточно-Сибирском корпусе конструкция артиллерийских частей была менее продуманна. То же самое можно сказать и об организационной структуре корпуса в целом. Командир корпуса генерал А. В. Эллерц-Усов не проявил на своем посту заметных организаторских способностей. В течение четырех месяцев (с сентября по декабрь 1918 г.) корпус лихорадило от принимаемых и затем отменяемых приказов. Решения о создании войсковых частей часто не учитывали реальную обстановку. Командование Сибирской армией, в свою очередь, уделяло недостаточное внимание проблемам корпуса и своими непродуманными распоряжениями затрудняло процесс формирования в Восточной Сибири боеспособных войсковых частей и соединений.
В процессе объединения антибольшевистских вооруженных сил Востока России и их реорганизации в единую Российскую армию адмирала А.В. Колчака войсковые части и соединения Сибирской армии стали основой для формирования Сибирской, Западной и Оренбургской отдельных армий.
Наименование «Сибирская» сохранилось только за одной из вновь сформированных колчаковских армий.
Несмотря на то, что Дальний Восток и Забайкальская область находились под юрисдикцией Временного Сибирского правительства, формирование здесь частей и соединений Сибирской армии встретило труднопреодолимые препятствия. Местнические амбиции дальневосточных атаманов, борьба за власть между различными политическими силами и засилье интервентов сорвали многочисленные попытки объединить русские вооруженные формирования на Дальнем Востоке под единым руководством. К концу 1918 г. адмирала Колчака как Верховного главнокомандующего признавали лишь немногочисленные части, располагавшиеся на территории Приморской области.
Источник: Симонов Д.Г. Белая Сибирская армия в 1918 году: монография / Новосиб. гос. ун-т. Новосибирск, 2010. 610 с.
