Современная территория Пышминского района начала заселяться русскими в середине XVII века. Ранее в этих местах обитали преимущественно сибирские татары, которые в древних памятных записях известны под общим названием «калмыцких людей».

Проникновение русских за Урал началось еще задолго до похода Ермака. Благодаря водным путям реки Камы, дорога в Сибирь в первое время шла по Северу. С конца XV века этот путь был проложен несколько южнее через Вологду и Чердынь. От Соликамска двигались вверх по притокам Камы до верховий реки Тавды и спускались по ней к Тобольску. Но и этот путь был долгим и окольным.

Дорога, открытая и проложенная жителем села Уселки А. Бабиновым в 1597 году, шла к реке Туре и способствовала там основанию г. Верхотурья. Дальше путь лежал на Тюмень и Тобольск. Поэтому Северное Зауралье было заселено русскими раньше, чем благоприятный для земледелия Исетско-Пышминский край, и большинство русских поселений по р. Пышма и ее притокам возникли только во второй половине XVII столетия.

Освоение этого края шло с двух сторон: с северо-запада от р. Чусовой и Верхотурья, с северо-востока от Туры и Тобола, и продолжалось до 1850 - 1870 гг.

Многие местные фамилии хранят в себе следы названий тех мест, откуда пришли предки современных жителей района. Например, Тагильцевы, Епанчинцевы (Епанча старое название г. Туринска). Среди местных фамилий много и северно - европейских: Вагиных от р. Baги, притока Северной Двины; Воложанины от г. Вологды; Устюжанины от г. Устюга; Каргапольцевы от г. Каргаполь Архангельской области и другие. Вместе с русскими сюда шли и другие народности: чуваши, черемисы, зыряне, вотяки. Отсюда здесь фамилии: Чувашов, Зырянов, Вотяков.

По мере заселения по берегам р. Пышмы и ее притоков начали появляться небольшие русские поселения починки, деревни, слободы.

Слободой в старину называли село, служившее центром местного крестьянского управления. Иногда этим же названием обозначалась целая группа поселений, расположенных на значительном расстоянии друг от друга, но подчиненных главному селению, по имени которого и называлась слобода. Управлял делами слободы приказчик, подчинявшийся воеводе, в данном случае верхотурскому.

Пышминская слобода была основана в 1646 году одной из первых в этой местности. Лишь на два года раньше был основан Долматов монастырь (г. Долматово Курганской области).

Первыми поселенцами Пышминской слободы, были братья Ощепковы, раскольники из Великого Устюга. По их фамилии Пышминское село вплоть до начала XX века называлось также и селом Ощепковым.

Хотя деревень при слободе в первые годы ее существования не значилось, но в «Пермской летописи» В. Шишенко имеются сведения, что в 1647 году существовали следующие деревни: Чернышева с пятью дворами, Порошина с тремя дворами, Савина с двумя дворами, Юдина с двумя, Никулина на речке Косве с 12 дворами и Мартынова на «Усть речки Оны» с девятью дворами. В административном отношении слобода не была самостоятельной единицей, а являлась частью южной окраины огромного Верхотурского воеводства, которому и был подчинен весь этот край.

Весь восточный склон Урала, включая сюда и Пышминские поселения, был в то время далеко не безопасен от набегов соседних «инородцев» вогулов и сибирских татар. Поэтому почти в каждой русской слободе ставился «острог», то есть укрепление, под защитой которого и состояли все ближайшие к нему поселения.

В Пышминской слободе острог был поставлен в 1655 году «около государевых темниц и крестьянских дворов» слободскими крестьянами. «В вышину тот острог, - свидетельствует летопись, - две сажени печатных, да две башни рубленые, четвероугольная, одна глухая, а другая с проезжие вороты; а в вышину те башни от земли до обламов (выступов над стеной) три сажени печатных и в них по два моста; а круг острогу 160 сажень; а в остроге для оберегания от приходу воинских людей, верхотурския присылки: пушечка железная, пищаль затинная, железная со станком, к ней 20 ядер железных, 20 мушкетов и пищалей солдатских, четыре пуда зелья ручного с деревом (то есть пороха в деревянной таре), шесть пудов свинца».

Острог находился на самом обрыве холма, обращенного к р. Юрмычу. Подчинен был он, как и все другие остроги этого края, центральному верхотурскому кремлю, служившему для них арсеналом и главным военным прикрытием.

Однако, существующие деревянные крепости и боевой «снаряд» не были достаточно надежными в связи со скудным обеспечением оружием и боеприпасами. Вот что, например, говорится в отписке приказчика Пышминской слободы Степана Головкова, посланной в 1686 году верхотурскому воеводе Михаилу Толстому об опасности, угрожающей слободе от калмыков по случаю недостатка оружия и пороха: «А в Пышминской слободе от воинских людей, каково будет время, сидеги будет в осаде не с чем, ружья и зелья мало, всею 11 мушкетов; и прежде всего из Пышминской слободы сослано на Верхотурье для починки четыре мушкета во 189 г. (1682 г.) и те мушкеты с Верхотурья в Пышминскую слободу не присланы, и казны государевы, и пушки, и церкви оборонять будет нечем. И мне б в том не погинуть, каково будет время, от воинских людей...»

Эти слова не были пустыми опасениями. Например, до 1662 года старейшее русское поселение этих мест Далматов монастырь, дважды подвергался нападению: сперва татар, затем кочевых калмыков.

В 1662 году, из допросов, захваченных в плен татар и их жен, вновь известно, что «татаровья Уфимские, и Пышминские, и Япанчинские и Верхотурские Вогуличи... хотят де идти войною на все слободы, как крестьяне хлеб пожнут и складут, а хотят-де идти по Исети, и по Пышме, и Тобольского, и Тюменскою, и Верхотурского уезду по слободам».

И действительно, 6 августа 1662 года приказчик Чубаровской слободы Выходцев известил воеводу Туринского острога М. Трегубова: «На Исети-реке, у Далматова-старца, приехали калмыцкие воинские люди и воюют де на Исети... Эти бунтовщики немало поселений окончательно разорили, в числе коих значится: Китайский острог, Павлова Пустошь, слободы и деревни по р. Утке, Далматов монастырь, Новая Ощепкова слобода, Салухи, Пестелева слобода и Невьянский монастырь, а также немало людей побили и скота отогнали».

Отсюда ясно видно, насколько небезопасно было жить русским поселенцам в то время.