Во время мировой империалистической войны царское Самодержавие поставило под ружье миллионы рабочих и крестьян, бросив в пекло кровопролитной бойни за интересы буржуазии и помещиков. Несмотря на шовинистический угар, распространяемый царизмом и буржуазией, трудящиеся России встретили войну с ненавистью и отвращением. Враждебно была встречена война и трудящимися Зауралья. Жандармские чиновники доносили о «беспорядках, производимых запасными нижними чинами» в Курганском, Ишимском и других уездах. Рабочие и крестьяне прибегали к активным формам протеста против империалистической войны и мобилизации.

В Шадринске произошло вооруженное столкновение мобилизованных рабочих с полицией. Мобилизованные крестьяне Ольховской волости Шадринского уезда разгромили волостное правление, избили старшину и писаря, заявив при этом: «Земли нам не дают, а на фронт отправляют, перебьем здесь все начальство, а потом и в Шадринск, и до воинского начальника доберемся».

В деревне Бабиновой Тамакульской волости Шадринского уезда крестьянин Степан Бабанов 27 июля 1914 года возбуждал запасных не идти на войну и агитировал против правительства, которое не дает земли. Крестьянин села Мартыновского Василий Турыгин при отправке на фронт 23 июля 1914 года заявил мобилизованным крестьянам: «Зачем нам, ребята, идти на войну, кровь проливать - опять нас царское правительство хочет обмануть... Не стоит кровь проливать за толстопузых помещиков».

Антивоенные настроения среди мобилизованных в царскую армию создавали благоприятную почву для успешной большевистской агитации на фронте против войны и самодержавия.

Война страшным бедствием обрушилась на крестьянские массы. Многие семьи лишились своих кормильцев. Во многих крестьянских хозяйствах остались только женщины и дети. Размеры запашки сокращались, посевы местами оставались неубранными. Яркую картину обнищания основных масс крестьянства дают материалы земской статистики по Шадринскому уезду. В 1916 году 14 процентов крестьянских хозяйств уезда, окончательно разорившись, полностью сдали в аренду свои земельные наделы. Количество хозяйств, засевавших менее 5 десятин, вместе с беспосевными, увеличилось с 46,2 процента в 1900 году до 63,7 процента в 1916 году.

В то же время капиталисты обогащались на поставках продовольствия и фуража в армию. Уже в первый год войны ловкие дельцы, скупая у крестьян овес по 35 копеек за пуд, сдавали его военному ведомству по 55 копеек.

В годы империалистической войны шагнула вперед промышленность Южного Зауралья, значительно увеличилась численность рабочего класса. Особенно заметные сдвиги наблюдались в Кургане, где выросли новые заводы, расширились существующие. Если в 1913 году в Кургане было около 500 рабочих (без железнодорожников), то к началу 1917 года стало уже до 5 тысяч.

Быстро росла мясоперерабатывающая промышленность. В 1914 году возник консервный завод Сорокина, который в 1917 году перешел в собственность Петроградского акционерного общества. К этому времени на нем работало 1600 - 1700 рабочих. Из Ревеля (г. Таллин) в Курган был переведен завод жестяных коробок («Жесть») акционерного общества механических и жестяных заводов, который обслуживал мясоконсервную промышленность. К концу 1916 года здесь было занято более 500 рабочих. На фабрике Бутаковых в Шадринске в 1916 году насчитывалось около 1000 рабочих.

В составе рабочих значительно увеличилось число женщин. На ряде предприятий появилась новая группа рабочих - военнопленные (австрийцы, чехи и др.). Многие из них по мере назревания революционного кризиса в России сочувствовали борьбе русских трудящихся против самодержавия и эксплуатации.

Большинство предприятий края выполняло заказы военного ведомства. Разруха усиливавшаяся в народном хозяйстве страны, не отражалась на пищевых предприятиях Южного Зауралья, работавших на местном сырье. Поддерживая военную политику царизма, курганские промышленники живо откликнулись на призывы городских и земских съездов о создании военно-промышленных комитетов для мобилизации промышленности на нужды войны. Осенью 1915 года в Тюмени и Кургане были созданы уездные военно-промышленные комитеты, с которыми местные капиталисты связывали получение военных заказов и прибылей. Курганский военно-промышленный комитет, во главе которого стал кадет Первухин, начал свою деятельность с того, что сделал заказ на подковы владельцам местных мастерских. Местные власти Кургана в октябре 1915 года произвели выборы в уездный военно-промышленный комитет трех рабочих. В Тюмени аналогичная попытка не удалась, так как рабочие под влиянием большевиков выборы бойкотировали.

В годы войны возросла и политическая активность буржуазии. Роспуск царем Государственной думы в сентябре 1915 года вызвал в среде курганской буржуазии двоякое отношение. Большая часть промышленников и купцов целиком одобряла действия царя, считая, что «теперь необходимо полное спокойствие и сознательная работа для победы»; другая — оппозиционная часть промышленников, буржуазных интеллигентов ожидала скорейшего возобновления деятельности Думы, в которой она видела средство контроля за самодержавным правительством. По мере военных поражений, «буржуазные оппозиционеры выражали недовольство царизмом, требовали некоторых уступок от царских властей, в частности, введения земства, которого не было в Тобольской губернии. Однако далее робких словесных порицаний они, боясь народной революции, не шли.

Положение рабочих и служащих в годы войны еще более ухудшилось. Надбавки на дороговизну были ничтожными, а цены на предметы первой необходимости возросли в два-три и более раз. Увеличился рабочий день, широко применялись сверхурочные работы. В Кургане гораздо шире, чем раньше, стал применяться более дешевый женский труд. Население города резко увеличилось за счет беженцев, военнопленных, а также расквартированных воинских частей. Все это обострило жилищный кризис. Многие рабочие снимали углы и комнаты у крестьян близлежащих деревень и сел, откуда пешком ходили в город на работу.

В годы войны сильно возросла революционная активность трудящихся масс Зауралья. Оставшиеся на свободе большевики в тяжелых нелегальных условиях вели и революционную пропаганду, и агитацию в массах. В Шадринске продолжал свою деятельность социал-демократический кружок. Участники его пропагандировали революционные идеи среди рабочих города, распространяли большевистские листовки и брошюры. Шадринск был одним из тех городов страны, где в годы мировой войны издавалась большевистская нелегальная литература.

Чрезвычайные меры и законы военного времени не могли остановить революционного движения в крае. На многих предприятиях назревали стачки. Неспокойно было среди служащих Союза сибирских маслодельных артелей в Кургане. Положение рабочих и служащих Союза, которых в Кургане насчитывалось около 150 человек, было тяжелым. «В то время как заправилы Союза получают тысячные оклады, рядовые довольствуются крохами, падающими со стола господ»,— говорилось в статье, опубликованной в 1914 году в курганской газете. Неугодных правлению Союза лиц беспощадно выбрасывали на улицу. Прогрессивные элементы в самом Союзе выступали в защиту крестьян-маслоделов, подвергали резкой критике правление Союза. Они боролись за самостоятельность маслодельных артелей. Особенно стойко вел пропаганду против Союза, разоблачая дирекцию в печати, инструктор по молочному хозяйству М. В. Зимачев. Правление уволило его с работы. В ответ на это 15 января 1915 года 52 служащих Курганской конторы и рабочих оптового склада провели однодневную забастовку протеста.

В начале 1915 года назревала забастовка на складе - холодильнике товарищества «Унион». Рабочие колбасного отделения предъявили заведующему холодильником англичанину Р. Моррису следующие требования: 1) Сокращение рабочего дня на полчаса. 2) Выдача расчетных книжек на руки. 3) Увеличение заработной платы работающим у котлов и ножей на 2 рубля в неделю. 4) Увеличение платы поденным рабочим до 1 рубля в день, а работницам до 80 копеек вместо 60. 5) Сохранение жалования во время болезни полностью в течение двух недель. 6) Отказ администрации от самовольного увольнения рабочих и другие.

В связи с тем, что эти требования не были удовлетворены, рабочие 16 февраля 1915 года объявили забастовку. Инициаторами ее были Ян Пурин, Михаил Игнатьев, Михаил Воронин, Иван Мамонтов и другие. Бастующие возобновили работу на другой день, добившись удовлетворения одного из главных своих требований — увеличения заработной платы.

Администрация завода «Унион» с помощью местных властей стремилась избавиться от революционно настроенных рабочих. Как доносил из Кургана в мае 1915 года жандармский подполковник, «в настоящее время из бывших рабочих холодильника «Унион», участвовавших в забастовке, ни одного на работе нет: все они рассчитаны, некоторые из них взяты на военную службу, а остальные разъехались». В октябре 1915 года на курганском консервном заводе Петроградского акционерного общества (бывший Сорокина) 20 рабочих москвичей, работавших по контракту, прекратили работы на несколько часов в знак протеста против грубого обращения администрации с одним из них.

В 1915—1916 годах сильно ухудшилось продовольственное положение в стране. В ряде городов произошли погромы купеческих лавок и магазинов. В Кургане за скудной нормой у лавок городской управы выкраивались огромные очереди. В то время как рабочие семьи голодали, местные купцы развертывали спекулятивные махинации. Безудержно повышали цену на муку владельцы больших мукомольных мельниц Смолин, Бакинов, Дунаев. Сговорившись между собой, двое из них прекратили торговлю мукой в Кургане, а третий повысил цены. Как сообщал осенью 1916 года исправник, в Кургане «начали усиленно распространяться слухи о том, что на почве дороговизны и сильного озлобления на купцов-торговцев произойдет погром по примеру других городов». «Среди неимущего класса,— писал он далее,— слышатся неудовольствия на правительство». Царский слуга подчеркивал, что «рабочие курганских заводов — очень опасный элемент... и являются горючим материалом толпы».

Продовольственные трудности, рост дороговизны вызывали возмущение трудящихся. 26 января 1916 года на заводе товарищества «Жесть» вспыхнула частичная забастовка. В ней участвовало 25 рабочих, среди которых были рабочие-эстонцы. Бастующие выдвинули экономические требования. Стачка длилась три дня. Чтобы сорвать ее, администрация завода уволила 12 стачечников, из коих трое рабочих-вожаков были отправлены в армию. Таким путем администрация вынудила остальных бастующих приступить к работе.

Стачки рабочих, проходившие в условиях войны, были большой школой политического воспитания и способствовали росту классового сознания местного пролетариата.

В годы войны Южное Зауралье было местом формирования резервов для действующей армии. В Кургане находился 34-й запасной пехотный полк, с большой учебной командой. В Шадринске располагался 139-й запасной пехотный полк. Антивоенные настроения все больше проникали в солдатские массы. Большой переполох у военного начальства в Кургане вызвала появившаяся 14 ноября 1916 года на дверях казармы, где располагалась учебная команда, рукописная прокламация, в которой солдаты призывались к борьбе против войны.

«До каких пор нас будут мучить,— говорилось в прокламации,— и так пропали наши братья и мы пропадем и семейства наши, а пользы нам не будет никакой... Долой войну!» В 139-м запасном полку возникла большевистская группа, в которую вошли большевик-подпольщик Н.М. Уфимцев, прибывший в Шадринск в начале 1917 года, прапорщик, член большевистской партии с 1915 года А. А. Жданов, солдаты Князев, Синицын, Аргентов и другие.

В Кургане среди военнослужащих лазарета (военного госпиталя) в начале 1917 года также сложилась небольшая группа большевиков, руководителем которой был П. Я. Гордиенко. Работа большевиков среди солдат способствовала росту их политического сознания.

С каждым месяцем росло недовольство рабочих, солдат, крестьян грабительской войной. Этот факт отмечали местные власти, хотя в своих донесениях они и старались сгладить острые моменты. Жандармы сообщали о наличии в Курганском, Ишимском и Тюменском уездах «контингента лиц, уклоняющихся от воинской повинности». Росту недовольства войной и военной политикой царизма способствовали беженцы, прибывшие в города и многие села Зауралья из западных областей страны. Они рассказывали жителям об отказе солдат отдельных тыловых частей выступить на фронт и о поражении царских войск.

Учитывая обострение политической обстановки, гражданские и военные власти Кургана 20 ноября 1916 года устроили экстренное совещание «по выработке мер для предупреждения могущих возникнуть беспорядков и мер подавления их». Было отмечено, что наиболее опасными местами, где раньше всего возможны «волнения и вспышки», являются железнодорожное депо, консервный завод акционерного общества, а также завод «Жесть». Результатом совещания было усиление надзора за рабочими этих и других предприятий со стороны жандармов и полиции.

В Зауралье, как и во всей стране, назревал революционный кризис. Массы рабочих убеждались, что выход из грабительской войны и растущей хозяйственной разрухи состоит в массовом выступлении против царского самодержавия, в свержении царизма. Все более пробуждались крестьянские массы. Курганский исправник в 1916 году писал, что они «год от года смотрят подозрительнее и с недоверием к власти».

В феврале 1917 года восставшие рабочие и солдаты Петрограда свергли ненавистную царскую монархию. Победила буржуазно-демократическая революция. Трудящиеся массы Южного Зауралья с огромным воодушевлением встретили падение самодержавия.

Источник: Очерки истории Курганской области. ЮУКИ. Челябинск 1968 г.
скачать dle 12.1

---