Ворожба и колдовство в юго-западном Забайкалье в начале XX века
Опубликовал: murashka, 6-04-2018, 17:34, Путешествие в историю, 887, 0
Перед собой, на низеньком столике, разложил две продолговатые тибетские книги с молитвами, поставил небольшой молитвенный барабан и две медные чашечки, заключавшие в себе: одна — воду, другая — растопленное коровье масло. За столик поставил против себя зажженную сальную свечу, а за ней усадил сына хозяина, мальчика 5-6 лет. Когда посторонние зрители, по желанию ламы, вышли и остались только хозяин дома — казак и один его знакомый, лама приступил к ворожбе. Из сумки, висевшей у него под халатом на шее, он вынул блестящий металлический шарик, какие обыкновенно носят монголы на своих шапках, и, держа его сзади пламени свечи, заставил мальчика смотреть на эту блестящую точку, а сам в то же время постепенно повертывал шарик. Окружающих просил не шуметь и не разговаривать, а мальчику сказал, чтобы он не отводил глаз от пламени и шарика.
Наступила полная тишина, длившаяся около 5 - 8 минут, прерываемая только поскрипыванием вертевшегося молитвенного барабана. Мальчик как бы прирос своим взглядом к блестящему шарику; но вот скоро глаза его понемногу закрылись, и он, как бы засыпая, опустил голову. Тогда лама, отложив в сторону шарик, тихо взял мальчика за руку; другой же рукой, обмакнув предварительно палец в масло, прикоснулся к его губам. Затем повел с ним разговор. Прежде всего, он довольно тихо спросил мальчика, что он видит. Последний сдавленным голосом ответил, что видит какой-то незнакомый ему покос. Затем на дальнейшие предложенные ему вопросы мальчик отвечает, что видит на том покосе табун лошадей и в них узнает по приметам двух утерянных лошадей, описывая приметы настолько подробно, что трудно было бы слышать это от мальчика, да к тому же еще, как оказалось потом, мальчик этот и вообще-то мало знал лошадей. Кроме лошадей, продолжал он, видит двух бурят, из которых один «треножит» лошадь, другой же расседлывает. Далее, на расспросы ламы, также подробно описывает он и местность.
Отец мальчика, страшно удивленный и ошеломленный всеми этими непонятными вещами, шепчет, что место это, судя по описанию, так называемый «Большой луг». На лице его видны страх и волнение. Он как бы замирает в ожидании услышать еще что-то. Но вот — лама быстро опускает руку мальчика, берет чашечку с водой, вспрыскивает лицо его и также быстро отворяет одну из дверей. Мальчик как - то неестественно вздрогнул, оглянул окружающих и, как бы испугавшись чего- то, взглянул на ламу и заплакал. Лама, не обращая внимания ни на впечатление, произведенное на отца, ни на испуг и слезы мальчика, поспешно принялся собирать и укладывать свои «чародейские» атрибуты, этой исключительной по приемам, ворожбы.
Когда же окружающие успокоились, то лама уверил казака, что лошади его найдутся, но что он должен сегодня же торопиться за поисками в описанную ворожбой местность. К немалому удивлению и радости казака, лошади действительно нашлись в местности «Большой луг» в тот же день. Такой случай удачной ворожбы, конечно, с быстротой молнии разносится но округу и обсуждается населением на все лады. Так как лама, при ворожбе, разговаривал с окружающими по-русски, хотя и с усилием, то это уже одно доказывает, что ворожба его среди русских не редка, несмотря на то, что живет он довольно далеко от границы.
Вера в бурятскую ворожбу породила такую же веру и в «сверхъестественную» силу бурятских и монгольских молебствий, исцеляющих якобы разные недуги. В особенности, многие из местных жителей приписывают большое значение в лечении так называемому «ламскому отчитыванию». Хотя случаи, когда местное православное население прибегает к «отчитыванию», усиленно им скрывается, в особенности от духовенства, но что оно существует - и не особенно редко, — тому служит много фактических доказательств. Чаще всего такое лечение наблюдается в среде крещеных бурят и их родственников.
Такие «отчитывания» часто происходят в дацанах, для чего больных привозят издалека, нередко в последней стадии болезни. Обряд «отчитывания» состоит в следующем: больного кладут в юрте, или около нее, на невысокую кровать, или иногда и просто на кошму. Лама садится против больного; разложив перед собой книги с молитвами и колокольчик, он начинает свое однообразное чтение. Изредка он встает, чтобы приложить свою руку к месту боли пациента, или же просто подержать за руку, при чем в то же время звонит в колокольчик и продолжает бормотанье молитв. Чтение обыкновенно продолжается не менее часа. Чем больше больной стонет, тем громче лама читает и звонит. Помощник ламы при этом изредка ударяет в бубен, а также, подхватывая некоторые отдельные слова ламской молитвы, особенно усердно выкрикивает их.
Продолжительность «отчитывания», а равно и самая обстановка его, вполне в зависимости от ламы и того вознаграждения, которое лама рассчитывает получить. Почему и самое «отчитывание» не одинаково и часто варьируется ламами.
Из других способов лечения, основанного на суеверии, перешедший также от инородцев - вера в проживание некоторого времени в разных пещерах у скал и гор причудливой формы. Так, например, в вершине Чикоя есть гора (скала), которая своей формой очень походит на голову. Из расщелины скалы вытекает небольшой ключик прозрачной, как Кристалл, чистой воды. И вот, для суеверного жителя было достаточно такой формы скалы, чтобы считать это место и ключик излечивающими головные боли и каждый год летом посещают его в значительном количестве больные крестьяне и инородцы, чающие исцеления. В прибайкальских горах известна также гора, напоминающая грудь женщины, и сюда население приезжает лечиться от грудных болезней.
Если же вспомнить, что юго-западная часть Забайкалья вообще изобилует массой отдельных сопок, скал, утесов, то не придется удивляться тому, что население со временем найдет и еще много частей человеческого тела в изваяниях природы и тем самым откроет суеверному населению новые лечебные места. В ближайшей пограничной полосе Монголии также есть не мало целебных мистических мест, которые одинаково посещаются как русскими, так и инородцами.
Из пещер же особенно славятся в крае две: одна у берега Байкала в Баргузинском округе, другая в Верхнеудинском округе, в 7 верстах от деревни Кирети, в хребте. Обе эти пещеры почитаются жителями как целебные при лечении от укусов бешеными животными. В виду особой формы этих пещер, лечение в них производится так называемым «продергиванием». Пещера вблизи Кирети имеет кроме наружного хода у подножья скалы еще поднимающийся вертикально со дна второй выход, как бы трубу, вышиной приблизительно 4—5 сажен, с острыми выступами и заканчивающийся вверху узким отверстием, как у колодца. Укушенных привозят к пещере возможно скорее, не далее недели, обыкновенно в той же самой одежде, какая была на нем при укушении. Снявши одежду с больного, его обвязывают по поясу веревкой, или если он старик, или женщина, то садят на доску и спускают на веревке до дна трубы - (пещеры), что проделывается обыкновенно три раза, не останавливаясь.
Можно себе представить, что чувствует при таком лечении больной, когда, раскачиваясь на веревке, ударяется об острые выступы узкой трубы, ранящие его тело в кровь. Нередко бывает, что больного вытаскивают наверх в обмороке, но несмотря на это, ламы все же доводят лечение до конца, т. е. соблюдают трехкратное продергивание; да и сами укушенные, веря в возможность исцеления от последствий укушения, терпеливо выносят свое испытание. После окончания этого «продергивания», укушенные, как приходилось наблюдать, были как - то особенно бодро настроены, несмотря на причиненные раны, и вообще страх ужасной болезни как - то сразу оставлял «верящего» в такое лечение. Население насчитывает массу случаев, которые якобы доказывают исцеление укушенных.
Как и в прежде описанных случаях, так и здесь нужно добавить, что «продергивание» ведется под наблюдением ламы, который получает, конечно, известную мзду, а также и оставленную одежду укушеннего, так как, после продергивания, на укушенною надевают чистое белье и другое платье.
Источник: Г.М. Осокинъ, «На границъ Монголiи», Очерки и матерiалы к этнографiи Юго-Западнаго Забайкалья. С.-Петербургъ, 1906
