Топ-100

Как закончилась Великая Отечественная война

Опубликовал: zampolit, 5-05-2017, 13:30, Великая Победа, 6 611, 0

Подписание в Реймсе 7 мая 1945 года акта о капитуляции (предварительного протокола) германских вооруженных сил советские историки считали дипломатической акцией, предпринятой союзниками с определенной целью: принизить решающий вклад Советского Союза в разгром фашистской Германии. В предлагаемой вниманию читателей статье рассказывается о предыстории этих событий и участии в них представителя СССР генерал-майора артиллерии И.А. Суслопарова.

Весной 1945 года, когда война в Европе близилась к завершению, Гитлер со своими подручными лихорадочно искали пути предотвращения катастрофы. Стремясь избежать неминуемого возмездия за совершенные преступления, некоторые представители правящей верхушки Германии пытались найти понимание во влиятельных финансовых, деловых и разведывательных кругах США и Великобритании. Прецеденты подобного рода уже были. Так, ещё в 1943 году обер-группенфюрер СС Карл Вольф, командующий войсками СС в Италии, сумел установить тайные контакты с резидентом американской разведки в Швейцарии А.У. Даллесом, будущим директором ЦРУ.

Сведения о секретных контактах немцев с представителями союзников стали достоянием советских разведывательных служб — внешней разведки НКГБ и разведки Наркомата обороны и доложены И.В. Сталину. Во время встречи с Ф.-Д. Рузвельтом и У.-Л. Черчиллем в Крыму в феврале 1945 года И.В. Сталин предложил руководителям союзных держав проводить на завершающем этапе войны согласованную политику по отношению к фашистской Германии. Предложение было поддержано и нашло отражение в коммюнике, в котором, в частности, подчеркивалось, что планы всех совместных действий против гитлеровской Германии и относительно обращения с ней после ее безоговорочной капитуляции полностью согласованы и детально спланированы. Однако, несмотря на достигнутые договорённости, А.-У. Даллес продолжал тайные контакты с К. Вольфом. И.В. Сталин в одном из писем Ф.-Д. Рузвельту поднял этот вопрос, заявив при этом: «Вы утверждаете, что никаких переговоров не было. Надо полагать, Вас не информировали полностью...». Ф.-Д. Рузвельт обещал, что контакты с немецкими представителями будут прекращены, что и было сделано, но временно. Вскоре связь возобновилась. Для Германии капитуляция на Западном фронте была предпочтительнее, чем на Восточном, а американцы, как теперь известно, не хотели пропускать войска Красной армии за Эльбу.

События, завершающие войну в Европе, развивались стремительно. Помимо упорных сражений на восточном фронте происходили секретные дипломатические переговоры в столицах ряда европейских государств, разведки проводили свои тайные операции, создавая базы для работы в мирных условиях. Все это и многое другое, казалось бы, не связанное друг с другом, происходило одновременно, понять это могли далеко не все, и только разведчики, посвященные в эти события, видели в них скрытый смысл, имеющий огромное значение не только для завершающего этапа войны, но и для будущего Европы.

Когда все попытки немцев договориться о сепаратной капитуляции на Западе не увенчались успехом, германский генералитет стал искать возможности подписания соглашений о прекращении боевых действий и передачи на западе своих армий под контроль союзников. Поэтому, не прекращая ожесточенного сопротивления наступающим частям Красной армии, немцы на Западном фронте без боев сдавали англо-американцам свои оборонительные рубежи.

Первая подобная местная сдача произошла в Италии. На церемонии подписания акта о капитуляции по настойчивому требованию И.В. Сталина от советской стороны присутствовал генерал-майор А.П. Кисленко, являвшийся представителем советского правительства в Союзном консультативном совете по делам Италии.

Кроме этого совета существовала и более высокая организация — контрольная комиссия по делам Италии и Франции, в которой СССР представлял генерал-майор артиллерии Иван Алексеевич Суслопаров — в 1939—1941 гг. советский военный атташе при полпредстве СССР во Франции и резидент советской военной разведки.

Поскольку речь далее пойдет о событиях, в центре которых волею судьбы оказался И.А. Суслопаров, расскажем о нем подробнее.

Когда началась война, И.А. Суслопарова отозвали в Москву и назначили начальником штаба командующего артиллерией Красной армии, затем — начальником артиллерийских Краснознаменных курсов усовершенствования офицерского состава. С января 1943 года генерал-майор Суслопаров — заместитель командующего, через три месяца — командующий артиллерией 10-й армии, которой в 1942 году командовал генерал-лейтенант Ф.И. Голиков, бывший начальник Разведывательного управления Красной армии.

После изгнания фашистских войск с территории Франции Ставка Верховного Главнокомандования поручила начальнику ГРУ подобрать специалиста на должность советского представителя при штабах союзников во Франции.

Рассматривая возможные кандидатуры на эту ответственную должность, начальник военной разведки генерал-лейтенант И.И. Ильичев вспомнил об И.А. Суслопарове, который работал в Париже накануне войны.

Предлагая назначить генерал-майора И.А. Суслопарова на военно-дипломатическую работу во Францию, И.И. Ильичев докладывал И.В. Сталину: «Суслопаров по зарубежной работе в 1939—1941 гг. характеризовался положительно. Специальную работу освоил. Францию, ее вооруженные силы и французский язык усвоил удовлетворительно. Морально устойчив. Политически подготовлен хорошо». В той же характеристике указывалось, что генерал-майор Суслопаров «дисциплинирован. Хорошо подготовленный разведчик. Имеет опыт руководящей работы в разведке...».

Участие в боевых действиях генерала И.А. Суслопарова тоже было оценено положительно. В той же справке, подготовленной для Сталина, указывалось: «Артиллерия армии под командованием генерал-майора И.А. Суслопарова успешно справлялась с задачами обороны на широком фронте. В период наступательных действий Красной армии генерал-майор Суслопаров хорошо спланировал и затем успешно осуществил артиллерийское наступление, проявив при этом полное понимание задач армии, знание дела и умение в использовании артиллерийских средств усиления. Сам дисциплинирован и требователен к подчиненным. В бою решителен и смел. Решения принимает быстро и умело, инициативой обладает. Физически здоров. Должности командующего артиллерией вполне соответствует. За находчивость, инициативу и умелые действия в боевых условиях награжден орденами Красного Знамени и Суворова 2-й степени».

В ноябре 1944 года И.А. Суслопаров был назначен главой советской военной миссии во Франции при штабах союзных войск. В мае 1945 года стало известно, что один из германских эмиссаров появился в Стокгольме и сообщил представителям США и Англии о том, что германские войска в Дании готовы сдаться англо-американцам, как только те выйдут на побережье Балтики.
30 апреля Гитлер покончил жизнь самоубийством. Остатками рухнувшего рейха стал управлять гросс-адмирал К. Дениц. Он дал указание, чтобы все армии сдавались только англо-американцам.

На рассвете 30 апреля в штаб 102-го гвардейского стрелкового полка 35-й дивизии 8-й гвардейской армии, которой командовал В.И. Чуйков, прибыл парламентер — подполковник германской армии. Он сообщил, что представитель верховного командования Германии намерен прибыть в советский штаб с целью ведения переговоров.

В.И. Чуйков дал указание обеспечить немецким парламентерам безопасное пересечение линии фронта и сообщил о предстоящих переговорах командующему 1-м Белорусским фронтом Г.К. Жукову. Маршал приказал поддерживать с ним постоянную связь и немедленно сообщать о ходе переговоров.

О миссии Кребса В.И. Чуйков впоследствии писал в своих мемуарах «Конец третьего рейха».

Немцы во главе с начальником генерального штаба сухопутных войск Германии генералом Кребсом прибыли в 3 ч 35 мин. Кребса сопровождали начальник штаба 56-го танкового корпуса полковник генерального штаба фон Дуфинг и переводчик.

Кребс сообщил Чуйкову о смерти Гитлера, затем зачитал обращение Геббельса к Советскому Верховному Командованию. В обращении говорилось: «Согласно завещанию ушедшего от нас фюрера, мы уполномочиваем генерала Кребса в следующем: Мы сообщаем вождю советского народа, что сегодня в 15 часов 50 минут ушел из жизни фюрер. На основании его законного права фюрер всю власть в оставленном им завещании передал Деницу, мне и Борману. Я уполномочен Борманом установить связь с вождем советского народа. Эта связь необходима для мирных переговоров между державами, у которых наибольшие потери. Геббельс».

Кребс вручил В.И. Чуйкову еще два документа: о его полномочии на ведение переговоров с русскими и завещание Гитлера со списком нового имперского правительства и верховного командования вооруженных сил Германии.

Кребс, сообщая о смерти Гитлера, рассчитывал увести переговоры в сторону от главной проблемы, ради которой он и прибыл в штаб В.И. Чуйкова. Он должен был вести предварительные переговоры о капитуляции. Какой? Капитуляции Берлина? Капитуляции германской армии? Или капитуляции всей Германии? Кребс думал, что, уведомив В.И. Чуйкова о смерти Гитлера, он сможет добиться решения своей задачи — выиграть время до начала переговоров, добиться, чтобы в них приняли участие представители нового правительства Германии, что могло открыть перспективы к подключению к переговорам представителей США и Великобритании, затянуть переговоры и избежать безоговорочной капитуляции.

Чуйков предугадал замысел Кребса и задал ему прямой вопрос: «В ваших документах идет речь о Берлине или обо всей Германии?» «...Кребс ответил: — Я уполномочен Геббельсом говорить от имени всей германской армии...».

В.И. Чуйков связался по телефону с Г.К. Жуковым и доложил ему, что Кребс уполномочен временно прекратить военные действия. Г.К. Жуков спросил, идет ли речь о капитуляции? В.И. Чуйков задал этот вопрос Кребсу. Кребс уклончиво ответил: «Есть другие возможности прекратить войну. Для этого необходимо дать возможность собраться новому правительству во главе с Деницем, которое и решит вопрос прекращения войны с советским правительством».

В.И. Чуйков по телефону доложил о предложениях немцев Г.К. Жукову, Г.К. Жуков — И.В. Сталину. Из Москвы последовали дополнительные вопросы о причинах и обстоятельствах смерти Гитлера, о цели визита Кребса и о том, намерены ли немцы капитулировать?

На этот вопрос Кребс только пожал плечами. Чуйков пояснил, что советская сторона может вести переговоры только о полной капитуляции Германии перед союзниками по антигитлеровской коалиции: СССР, США и Англией.

Кребс понял, что Чуйков непоколебим и сказал: «Для того чтобы иметь возможность обсудить ваши требования, я прошу о временном прекращении военных действий и об оказании помощи новому правительству собраться здесь в Берлине. Именно здесь в Берлине».

Чуйков слушал внимательно. Затем сказал: «Нам понятно, чего хочет ваше новое правительство. Тем более нам известна попытка ваших друзей, Гиммлера и Геринга, зондировать почву у наших союзников. Разве вы об этом не знаете?».

Разговор продолжался еще несколько трудных минут. На командном пункте В.И. Чуйкова в тот момент сражались не армии, а генералы. Каждый хорошо знал цели переговоров, результаты, которые хотел бы достигнуть, и условия, от которых ни тот, ни другой не имели права отступать.

Завершая переговоры, В.И. Чуйков сказал: «Вы должны понять, господин генерал, что мы знаем, чего вы хотите от нас. Вы намереваетесь предупредить, что будете продолжать борьбу, точнее, бессмысленное сопротивление, которое увеличит число напрасных жертв. Я задаю вам прямой вопрос: “В чем смысл вашей борьбы?”».

Кребс смотрел на В.И. Чуйкова, не мигая, несколько секунд. Затем твердо сказал: «Мы будем бороться до последнего...».

В.И. Чуйков твердо сказал: «Мы ждем полной капитуляции».

«Нет! — воскликнул Кребс. Потом сказал: — В случае полной капитуляции мы юридически не будем существовать как правительство...».

Визит Кребса показал, что немцы пытаются избежать безоговорочной капитуляции. Надо было заставить их пойти на этот неминуемый шаг. В 18 ч 30 мин вся артиллерия, которая принимала участие в штурме центрального сектора Берлина, нанесла по германской столице мощный огневой удар. После этого советские войска возобновили наступление.

2 мая в 00 ч 40 мин немцы по радио обратились с просьбой прекратить огонь и сообщили о высылке новых парламентеров. На переговоры прибыл командующий обороной Берлина генерал Г. Вейдлинг. От имени германского командования он заявил о согласии на безоговорочную капитуляцию. К 15 ч 2 мая сопротивление берлинского гарнизона полностью прекратилось. К исходу дня Берлин контролировали войска Красной армии. Однако правительство адмирала К. Деница стремилось во что бы то ни стало уклониться от безоговорочной капитуляции перед Красной армией, пытаясь вывести как можно больше немецких войск за линию Западного фронта и передать их под контроль американцев и англичан. Союзники не могли открыто пойти на сговор с К. Деницем, но и не мешали немецким частям переходить на территории, контролируемые их войсками.

3 мая, уже после того как Берлин пал, адмирал флота X. Фридебург, возглавлявший в последние дни германские военно-морские силы, прибыл в штаб фельдмаршала Б.-Л. Монтгомери. Его сопровождал штабной офицер от фельдмаршала Э. Буша. Они заявили, что их целью является сдача в плен трех армий, которые сражались против русских, и просили пропустить «беженцев» через передний край англо-американцев. Д.-Д. Эйзенхауэр, командовавший объединенными войсками союзников, так описал этот эпизод в своих воспоминаниях: «Монтгомери отказался обсуждать сдачу в плен на таких условиях и отослал немецких эмиссаров назад к фельдмаршалу Кейтелю, возглавлявшему немецкое верховное командование.

Я сказал Монтгомери, чтобы он принял военную капитуляцию всех войск противника в своей зоне операций. Такая капитуляция является делом тактики и входит в рамки полномочий командующего войсками на данном фронте...».


Переговоры между американцами и немцами продолжались.
4 мая произошла местная капитуляция немецких войск в Голландии, Северной Германии, Шлезвиг-Гольштейне и Дании. Вскоре капитулировали остатки группы армий «Е» в Хорватии и Южной Австрии, группа армий «Г» — в Баварии и Западной Австрии. Сложила оружие и немецкая 19-я армия в Тироле.
5 мая в штаб Д.-Д. Эйзенхауэра прибыл представитель от адмирала К. Деница.

Вспоминая те дни, Д.-Д. Эйзенхауэр писал: «Я сразу же сообщил обо всем этом Советскому Верховному Главному Командованию и попросил назначить офицера в качестве русского представителя на возможных переговорах с Деницем. Я информировал русских, что не приму никакую капитуляцию, если она не будет предусматривать одновременную капитуляцию повсюду. Советское Верховное Главное Командование назначило генерал-майора Суслопарова своим представителем...».

Трудно сказать, какую, по мнению генерала Эйзенхауэра, должен был играть роль И.А. Суслопаров, по мнению же Москвы, должность И.А. Суслопарова предполагала только представительство на возможных переговорах с Деницем, т.е. он должен был присутствовать на переговорах англо-американцев с немцами и информировать Верховного Главнокомандующего о ходе обсуждения вопросов, включенных в повестку дня переговоров. Суслопаров не имел права без санкции Верховного Главнокомандующего подписывать от его имени какие-либо документы. В случае подписания акта о прекращении боевых действий на Западном фронте представителем СССР местная капитуляция немцев приобретала статус международного акта, главную подпись под которым ставил представитель США. Между тем Советский Союз настаивал на том, что подписание акта о безоговорочной капитуляции Германии должно состояться в Берлине с участием официальных представителей союзных держав.

Немцы некоторое время затягивали переговоры. «Нам стало ясно, — писал Д.-Д. Эйзенхауэр, — что немцы стремились выиграть время, с тем чтобы перевести за нашу линию фронта как можно больше немецких солдат. Я сказал генералу Смиту, чтобы он передал Йодлю, что если они немедленно не прекратят выдвигать всякие предлоги и тянуть время, то я закрою весь фронт союзников, чтобы впредь не пропускать никаких немецких беженцев через нашу линию фронта...».

Парламентеры составили донесение Деницу с требованием Д.-Д. Эйзенхауэра. К. Денниц понял неизбежность подписания акта о капитуляции и отдал соответствующие распоряжения. Вероятно, он считал, что акт о капитуляции, подписанный в Реймсе, будет основным документом, завершающим войну. Не исключено, что Д.-Д. Эйзенхауэр рассуждал так же. Согласованный текст акта генерал-майор И.А. Суслопаров направил в Москву радиограммой.

Надо сказать, что штаб Д.-Д. Эйзенхауэра находился в Реймсе, на значительном удалении от Парижа. У И.А. Суслопарова не было возможности поддерживать из Реймса постоянную связь с Центром, и ему приходилось делать это через Париж, что затягивало процесс передачи и получения информации.

7 мая в Реймсе в 2 ч 41 мин утра А. Йодль подписал акт, или предварительный протокол, о капитуляции. С американской стороны акт подписал генерал Смит. Генерал И.А. Суслопаров подписал этот документ в качестве свидетеля. Дорого обошлась ему эта подпись.

По прибытии И.А. Суслопарова в Париж, где находился штаб его миссии, ему сообщили, что получено указание из Центра, которым ему запрещалось подписывать какие бы то ни было документы о капитуляции, подготовленные в процессе переговоров союзников с немцами в Реймсе. Таким образом, его действия в Реймсе противоречили указаниям начальника Генерального штаба. И.А. Суслопаров направил в Центр донесение о том, что он подписал в Реймсе документ о капитуляции Германии лишь как свидетель. В ответ из Москвы поступило строгое указание: немедленно договориться с союзниками о том, что подписание документа в Реймсе носило предварительный характер. И.А. Суслопаров встретился с генералом Смитом, сообщил ему советскую точку зрения и передал приглашение Советского командования принять участие в подписании акта о безоговорочной капитуляции Германии 8 мая в Берлине. Американцы не возражали.

Однако главнокомандующий войсками союзников генерал Д.-Д. Эйзенхауэр на церемонию подписания акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии и всех ее вооружённых сил в Карлсхорст не прибыл. Объясняя позже свое решение, он писал: «Немцы уже побывали в штаб-квартире западных союзников, чтобы подписать акт о безоговорочной капитуляции», а «ратификация в Берлине» была «делом Советов». Д.-Д. Эйзенхауэр понимал, что в Карлсхорсте он будет вторым. Первым по праву будет маршал Г.К. Жуков.

В Карлсхорст были доставлены представители разгромленной Германии: генерал-фельдмаршал В. Кейтель, адмирал флота X. Фридебург и генерал-полковник авиации Г. Штумпф. К. Дениц передал им полномочия подписать акт о безоговорочной капитуляции.
Подписание акта состоялось 8 мая 1945 года в 22 ч 43 мин по центрально - европейскому времени (9 мая в 0 ч 43 мин по московскому времени) в здании бывшего немецкого военно-инженерного училища. Акт о капитуляции был подписан в присутствии представителя Советского Верховного Главнокомандования Маршала Советского Союза Г.К. Жукова, представителя Верховного командования союзных экспедиционных сил главного маршала авиации А. Теддера (Великобритания), а также присутствовавших в качестве свидетелей командующего стратегическими воздушными силами США генерала К. Спаатса и главнокомандующего французской армией генерала Ж. Латра де Тассиньи.

11 мая И.А. Суслопарова срочно вызвали в Москву. Прямо из аэропорта он отправился к начальнику ГРУ. Генерал-лейтенант И.И. Ильичев, рекомендовавший в своё время И.А. Суслопарова на должность советского представителя при штабах союзников, хотел поддержать своего выдвиженца. Выслушав его доклад о том, как проходило подписание акта о капитуляции в Реймсе и не найдя в этом криминала, он предложил И.А. Суслопарову написать об этом подробную объяснительную записку на имя начальника Генерального штаба генерала армии А.И. Антонова, что тот и сделал.

«Доношу Вам, — писал И.А. Суслопаров, — что по распоряжению Маршала Советского Союза тов. Жукова 11 мая 1945 года прибыл в Москву и явился к генерал-лейтенанту Ильичеву, который сообщил мне, что я вызван по нижеследующим причинам:

1. Не будучи уполномоченным для подписания, я присутствовал при подписании в г. Реймсе «Акта о безоговорочной капитуляции немецких вооружённых сил» перед вооруженными силами Советского Союза и вооруженными силами союзников.

2. Я не обеспечил быстрой радиосвязи из Реймса с Вами, что привело к несвоевременному получению Вашей телеграммы о запрещении мне подписывать какие бы то ни было документы, а также запаздыванию моих телеграмм, адресованных Вам.

Прошу Вас разрешить мне доложить Вам по существу дела:

1. Безусловно, я совершил крупнейшую ошибку, что учинил свою подпись на акте о капитуляции, не имея на это специального разрешения.

Первой и основной причиной этого обстоятельства явилось то, что я неправильно понял те полномочия, которые были изложены в Вашей телеграмме на мое имя, а также генералу Эйзенхауэру на его запрос прислать представителя Верховного Командования СССР на эти переговоры с немцами.

Второй причиной было то, что при обсуждении текста акта по моему настоянию был включен пункт, который гласил, что этот акт о военной капитуляции не будет являться препятствием к замене его другим генеральным документом о капитуляции германских вооруженных сил.

Этот пункт акта, а также запрос генерала Эйзенхауэра, направленный по моему предложению на Ваше имя относительно пожеланий, которые хотело бы иметь Советское Верховное Командование по содержанию акта, процедуре и месте его подписания, а затем и устное заявление генерала Смита, что каковы бы ни были пожелания Советского Верховного Командования, которые ожидались получением в Реймсе 6 мая 1945 года, эти пожелания будут приняты союзниками, убедили меня в том, что присутствовать при подписании акта я могу, так как так или иначе этот акт будет заменён новым, более авторитетным актом.

И третьей, не менее важной причиной было то, что полная и безоговорочная капитуляция немецких вооружённых сил означала полную победу нашей Красной армии и союзников над Германией и клала конец войне. Это вольно или невольно вскружило мне голову, так как такого именно конца войны ожидали не только мы, военные люди, но и все прогрессивные люди мира.

7 мая, когда была получена Ваша телеграмма с замечаниями по тексту акта о капитуляции и предложением подписать этот акт в Берлине, я немедленно встретился с генералом Смитом и настоял на том, чтобы все предложения, изложенные в этой телеграмме, союзники приняли. Мы совместно составили проект нового акта взамен подписанного в Реймсе, и союзники согласились считать подписанный акт предварительным.

2. Что касается обеспечения надежной и быстрой связи с Вами, то, основываясь на опыте первого выезда в Реймс для допроса Папена, я убедился, что расположение в гостинице с радиостанцией и шифродокументами небезопасно, и я решил связь с Вами поддерживать через Париж. Это замедлило передачу телеграмм на 3—4 часа, но давало гарантии сохранности документов.
Вот всё, что я мог Вам доложить.

Я нахожусь сейчас в распоряжении Главного разведывательного управления и прошу Вас решить вопрос о моей дальнейшей работе.

Начальник Военной миссии СССР во Франции генерал-майор артиллерии И. Суслопаров».?

А.И. Антонов внимательно изучил объяснительную записку И.А. Суслопарова. Что делать? Наказать? Но война завершилась, уже подписан основной акт о безоговорочной капитуляции Германии. Но и поддержать И.А. Суслопарова он тоже не мог. Итогом раздумий явилась весьма обтекаемая резолюция: «Как тов. Суслопаров может быть использован? Антонов». Вопрос был адресован непосредственному начальнику И.А. Суслопарова И.И. Ильичеву.

Начальник ГРУ тоже не стал делать так называемых оргвыводов, и служба генерал-майора артиллерии И.А. Суслопарова в системе Главного разведывательного управления благополучно продолжалась еще несколько лет.

Что же касается подписания в Реймсе 7 мая 1945 года предварительного протокола (так его потом стали называть) о безоговорочной капитуляции фашистской Германии, то эта страница в жизни советского разведчика Ивана Алексеевича Суслопарова имела свое продолжение.

Подписание акта о капитуляции в Реймсе получило широкое отражение в американской прессе. Жительница Нью-Йорка Зельма Тини, прочитав одну из газетных статей, в которой упоминалась фамилия советского генерала И.А. Суслопарова, написала ему послание следующего содержания:

«Дорогой сэр! Я беру на себя смелость написать Вам в этот знаменательный день из всех дней, чтобы выразить Вам, как мы, американцы, признательны нашим храбрым русским союзникам, сделавшим так много для завершения этой опустошительной войны и доведения ее до победного конца.

Так как все из наших передовых людей и лидеров союзников были настолько любезны и дали образцы своих автографов для моей автографической коллекции Второй мировой войны, я была бы очень горда и признательна, если бы Вы оказали мне честь и прислали образец Вашей собственной подписи, которая поставлена под актом, завершившим эту ужасную войну в ореоле славы за справедливость и свободу народов.

Дай Бог всем нам мудрости и стремления к единению, взаимодействию и обеспечению продолжительного мира на нашей планете. С уважением к вам Зельма Тини»
.

Как завершилась история с автографом генерал-майора И.А. Суслопарова, неизвестно. Может быть, он откликнулся на просьбу американки. Если это так, то коллекция Зельмы Тини пополнилась автографом советского военного разведчика, о чем любознательная американка, естественно, и не подозревала.

Источник: В.И. Лота. «Военно-исторический журнал», № 2, 2009 г. с. 3скачать dle 12.1



  • Не нравится
  • 0
  • Нравится

Похожие публикации
У данной публикации еще нет комментариев. Хотите начать обсуждение?

Имя:*
E-Mail:
Введите код: *
Кликните на изображение чтобы обновить код, если он неразборчив


Архив сайта
Март 2024 (40)
Февраль 2024 (36)
Январь 2024 (38)
Декабрь 2023 (29)
Ноябрь 2023 (20)
Октябрь 2023 (33)
Календарь
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Реклама
Карта Яндекс
Счетчики
Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru
При использовании материалов ссылка на источник обязательна. Спасибо за понимание.