Начало Великого Сибирского похода - от Омска до Новониколаевска
Опубликовал: zampolit, 10-02-2017, 16:38, Путешествие в историю, 1 670, 0
Красные свидетели до конца дней своих также не могли забыть того кошмара. Так, бывший комиссар 27-й дивизии А.П. Кучкин вспоминал: «Начиная от станции Каргат до Новониколаевска, на протяжении 140 километров, обе железнодорожные линии были забиты вагонами с колчаковским имуществом. Многие поезда были заняты под полевые госпитали, санитарные летучки. Все они были завалены больными тифом и трупами. Трупы валялись повсюду: на каждой железнодорожной станции, в каждой деревне. Горы, штабеля трупов. Страшную картину смерти наблюдали красноармейцы в Барабинске, расположенном на линии железной дороги. Станция была до отказа забита тифозными колчаковцами. На полу — трупы, между ними — еще живые. Повсюду стоны, крики, вопли...»
Начальник санитарной службы 5-й советской армии Р.М. Азарх писала: «В Сибири сто пятьдесят тысяч сыпнотифозных колчаковских солдат; они лежат вповалку на вокзалах, в деревнях, заполнили все. Города сплошь заражены тифом. Теперь слегли и десятки тысяч красноармейцев...»
Удивительно, но даже в тех жутких условиях находились стойкие духом. Хорошо держался, показывая пример всем сибирцам, командир Сибирской казачьей группы генерал В.И. Волков. 9 декабря, день Святого Великомученика и Победоносца Георгия, а также праздник георгиевских кавалеров Русской Армии, застал Волкова в одном из сел Приобья. Здесь, несмотря на тягостные обстоятельства отступления, он провел традиционный парад.
Генерал Волков, как настоящий командир, помнил о воинском духе. И пытался вдохнуть его в смертельно уставших, изверившихся казаков. Кто-то из тех, кого он укрепил своими пророческими словами тогда, 9 декабря 1919 г., на занесенной снегом площади неизвестного таежного села, наверное, смог вынести все испытания Великого Сибирского похода, дошел до конца и спасся. Но сам Волков скоро слег, вероятно, слишком много жизненных сил отдал другим. Больного генерала с семьей пристроили в конце концов в один из проходивших мимо чешских эшелонов.
Некоторые из чехов помнили его по совместной борьбе в 1918 г. С генералом отправились и некоторые чины его штаба, возможно, также с семьями, и несколько человек нижних чинов. Группа же продолжила движение походным порядком. Казалось, железная дорога сулила больному медицинскую помощь и скорое спасение. Однако чехи предали. Оторванный от своих казаков, без их поддержки Волков погиб. Его Сибирская казачья группа, лишенная целеустремленной воли вождя, не смогла в январе 1920 г. пробиться мимо Красноярска, проскочили на восток только некоторые части и подразделения.
План обороны по Оби был сорван раздорами внутри военного руководства белых. Часть командного состава отведенной в тыл 1-й армии генерала А.Н. Пепеляева склонялась к поддержке земско - либеральной оппозиции и к смене власти, вплоть до устранения Верховного Правителя. Конечно, то был не конструктивный подход, «коней на переправе не меняют». Скорее, слабые духом искали виновных в поражениях и «хватались за соломинку» в виде некой «третьей силы» («Ни Колчака, ни Ленина»).
Началось с того, что командир Северной группы 2-й армии генерал П.П. Гривин отказался остановить свои части и дать бой, заявив, что его группа пойдет прямо в Иркутск, к месту первоначального формирования. Это было прямое невыполнение приказа, по условиям военного времени — предательство. Командующий 2-й армией С.Н. Войцеховский лично приказал Гривину сдать командование группой и, когда тот отказался, уложил его на месте выстрелом из револьвера.
Основу гарнизона Новониколаевска составляли части 1 -й Сибирской стрелковой дивизии, из состава 1-й армии, под началом А.В. Ивакина, 26-летнего полковника, сочувствовавшего эсерам. Ивакин во-первых, поддержал собравшееся в то время в Новониколаевске, эсеровское по составу земское собрание, которое заявило о взятии власти в свои руки и о прекращении Гражданской войны. По сути, это была попытка политического переворота при поддержке части гарнизона (2-го Барабинского Сибирского стрелкового полка). Во-вторых, он попытался арестовать генерала Войцеховского. Того, однако, выручили части 5-й польской дивизии. Поляки принудили Ивакина сложить оружие. Но за эсерствующего полковника вступился командующий 1-й армией Пепеляев, потребовавший освобождения его из-под ареста. Ивакин, однако, был убит «при попытке к бегству». Тогда братья А.Н. и В.Н. Пепеляевы, командарм и председатель Совмина, на станции Тайга арестовали Главковостока генерала К.В. Сахарова, обвинив его в реакционности, жестокости и плохом отношении к 1-й армии (9 декабря 1919 г.). Начались телеграфные переговоры между Пепеляевыми, Колчаком и Каппелем. Последний был компромиссной фигурой. Только 12 декабря генерал В.О. Каппель вступил в должность Главнокомандующего Восточным фронтом. Таким образом, три дня и без того дезорганизованные войска были без управления.
Во время новониколаевских событий бывшие политические союзники белых — правые эсеры — впервые открыто бросили в массы лозунг «Долой войну!». После этого брожение в тыловых частях и в 1-й армии стало перерастать в вооруженные выступления. Белый тыл дал цепную реакцию солдатских восстаний, главными из которых были восстания в Томске, Красноярске и Иркутске. 1-я Сибирская армия, заранее отведенная в тыл для отдыха, не только не закрыла красным проходов через тайгу, но и сама взбунтовалась прети А. В. Колчака. Ни о каком закреплении на рубеже Оби теперь не могло быть и речи. Приказа об этом отступавшие белые войска так и не получили. Разговоры о каких-либо планах контрудара и вообще обороны среди офицерства смолкли. Взоры теперь были устремлены только на восток.
Е.М. Красноусов, приведший в Новониколаевск свою команду с орудиями 2-й батареи 1-го Сибирского казачьего артдивизиона, охарактеризовал обстановку в городе как «полный беспорядок»: «Части приходят, спешно кормят лошадей, берут с интендантских складов то, что им нужно, и поспешно двигаются дальше. Общего руководства не видно, каждый начальник действует самостоятельно. Делаем то же самое и мы: подкормили лошадей и снова в путь-дорогу».
Перед Новониколаевском оборонялись только отдельные колчаковские части, которых настигли красные преследователи. В некоторых случаях дрались они неплохо, но основной поток армии протекал через город, не задерживаясь надолго и не пытаясь его защищать. Коммунисты же действовали быстро и дерзко. Так, станция Новониколаевск была захвачена в ночь на 14 декабря 1919 года фактически полуротой 3-го батальона 242-го Волжского полка 27-й стрелковой дивизии под началом командира 3-й батареи А.А. Матусевича (60 штыков, 2 пулемета), правда, при поддержке железнодорожных рабочих (до 700 человек) и перешедшей на сторону красных пулеметной команды колчаковцев (120 человек, 12 пулеметов).
Полурота у Матусевича была сводной: из лучших красноармейцев батальона, в значительной части из латышей — опытных вояк. Она проникла на станцию обманом — под видом белых, при погонах, — и неожиданно начала хватать офицеров. Сопротивлявшихся переодетые красноармейцы кололи штыками, а когда обнаружили себя, стали и стрелять. Матусевич с помощью переметнувшихся на его сторону колчаковских солдат пленил на станции Новониколаевск один казачий эшелон. Казаки сначала оказали сопротивление, но затем, увидев превосходство врага, сложили оружие. В 4 часа утра 14 декабря 27-я дивизия РККА, сломив сопротивление белых на подступах к городу, одной бригадой заняла город Новониколаевск.
В Новониколаевске сдалась красным пулеметная команда 5-го Сибирского казачьего полка во главе со своим командиром подъесаулом Я.Ф. Путиловым. Это была не совсем обычная сдача. Чтобы реабилитировать себя, казаки передали врагу не только свои пулеметы, но и полковой денежный ящик, специально прихваченный для этой цели. Впрочем, остальные подразделения 5-го полка, то есть большинство остававшихся к тому времени в полку казаков, - не сдались и пошли от Новониколаевска далее на восток.
В общем потоке отступавшей колчаковской армии Сибирские казачьи части от Оби направились к реке Томь. Некоторые части и подразделения сибирцев двигались самостоятельно. В конце концов, одни из них, подобно 2-й батарее 1-го артдивизиона, влились в более крупные войсковые отряды, другие — сдались, как Инженерная сотня Сибирской казачьей группы.
Нельзя не рассказать о спасении орудий 2-й батареи 1-го Сибирского казачьего артиллерийского дивизиона. Следовавшая с ними команда хорунжего Е.М. Красноусова, состоявшая из 2 офицеров, 11 нижних чинов (двенадцатый казак слег в тифу) и мобилизованных крестьян, совершила тяжелейший, примерно в 250 верст, поход от станции Чин до станции Тайга на соединение со 2-й батареей. Крестьянские лошаденки еле тянули, особенно трудно было им трогаться с места. Приходилось сдвигать орудия по очереди — общими усилиями лошадей и людей. Если передняя пушка вдруг останавливалась (а пробки из обозов на узком санном пути случались не редко), изнуряющую процедуру не раз приходилось повторять.
Поэтому офицеры шли в голове колонны и, где уговорами, где угрозами, заставляли мешавшие сани сворачивать с дороги и пропускать «батарею». Все равно команда с ее грузом едва тащилась. К тому же она была слишком мала, чтобы загодя посылать вперед квартирьеров. И к ее приходу в очередную деревню все избы и другие помещения оказывались уже заняты более подвижными колоннами и обозами. Из-за этого отдыхать и ночевать казакам и крестьянам в первые дни похода приходилось прямо на улице.
Еще через несколько переходов команда пришла на станцию Тайга, где и нашла личный состав своей батареи. 2-я батарея 1-го артдивизиона воссоединилась, однако не превратилась снова в полнокровное артиллерийское подразделение. Дело в том, что в Тайге для облегчения транспортировки орудия были разобраны и уложены в крепкие крестьянские сани. Какая уж тут боеспособность, речь шла исключительно об эвакуации батареи на восток.
Поход команды Красноусова и Васильева от Чика к Тайге — одно из легендарных деяний сибирцев периода Гражданской войны. Несомненно, при наличии твердой власти 2-я батарея получила бы за спасение в таких тяжелейших условиях своих орудий боевую награду. Тем более почти все другие артиллерийские части и подразделения Сибирского казачьего войска в ходе отступления от Омска бросили свои пушки.
Например, 1-я батарея того же 1-го артдивизиона, двигавшаяся от Омска «налегке», без матчасти, видимо, потеряла свои орудия в железнодорожной пробке перед Новониколаевском. Вероятно, в команде, сопровождавшей матчасть 1-й батареи, не нашлось таких офицеров, как Красноусов и Васильев, а может, ей просто не повезло. Поведение хорунжих Красноусова, Васильева и их казаков — пример сознательного и самоотверженного выполнения воинского долга. Кроме того, поход команды Красноусова показывает, насколько тяжела была борьба, даже и без боев.
По материалам: Шулдяков В.А. Гибель Сибирского казачьего войска 1917-1920. Книга I – М.: ЗАО Центрполиграф, 2004. – 748 с.
