Знаки Русской армии в эмиграции
Опубликовал: zampolit, 30-01-2015, 07:37, Символы воинской чести и доблести, 3 302, 0
Антон Иванович Деникин так объясняет поражение Белой армии в Гражданской войне:
«Огромная усталость от войны и смуты; всеобщая неудовлетворенность существующим положением; не изжитая еще рабская психология масс; инертность большинства и полная безграничного дерзания деятельность организованного, сильного волей и беспринципного меньшинства, пленительные лозунги: власть - пролетариату, земля - крестьянам, предприятия - рабочим и немедленный мир... Вот в широком обобщении основные причины того неожиданного и как будто противного всему ходу исторического развития русского народа факта - восприятие им или, вернее, непротивления воцарению большевизма».
Противоположная точка зрения то же хорошо знакома. Военный энциклопедический словарь говорит об этом так: «Источником победы советского народа в Гражданской войне являлся рожденный революцией советский общественный и государственный строй, руководство Коммунистической партии, ставшей в ходе войны сражающейся партией».
Северная армия ушла в Финляндию и в Польшу, Сибирская армия - в Китай, а Добровольческая армия юга России эвакуировалась из Крыма и в ноябре 1920 года прибыла в Константинополь.
Где и как разместить 136 тысяч человек, в том числе 70 тысяч не сложивших оружие солдат и офицеров? Армию пришлось разделить. 1-й армейский корпус под командованием генерала Кутепова поселили на полуострове Галлиполи, а казаков - в турецких селениях Чилингир, Санжак-Тепе и Кабакджа. Потом казаки переехали на остров Лемнос.
Возле маленького городка Галлиполи отвели покрытое жидкой грязью поле, а казаки устроились в овчарнях и стали рыть себе землянки. Флот отвели в бухту Бизерта (Тунис), а чины штаба, конвой генерала П. Н. Врангеля и другое армейское начальство остались в Константинополе.
Поражение и эвакуация вызвали в армии сильную апатию и равнодушие к удобствам и личному благоустройству. Понимая, что от этого может спасти только поднимающий дух труд, генерал Кутепов вселил в людей веру в возрождающуюся армию, ввел строжайшую дисциплину и всех заставил работать.
Солдатам было все равно, и они ложились спать прямо на землю - Кутепов приказал каждому в палатке поставить себе койку и оборудовать свое жилье. Французы хотели разоружить русскую армию - Кутепов сказал, что это можно сделать только силой. Французы не собирались обеспечивать продовольствием русскую армию, но 138 русских кораблей чего-то стоили, и за них пришлось заплатить русским более 100 миллионов франков. Армия обеспечила себя продовольствием и фуражом.
16 июня в Галлиполи русские открыли памятник, на котором было написано на четырех языках (русском, французском, турецком и греческом): «Упокой, Господи, души усопших. 1-й корпус русской армии своим братьям - воинам, в борьбе за честь родины нашедшим вечный покой на чужбине в 1920-1921 годах и в 1854-1855 годах, и памяти своих предков - запорожцев, умерших в турецком плену». Каждый из русских принес для холма под памятник один камень.
Памятник в честь умерших галлипольцев был возведен и под Парижем на знаменитом русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа. Куприн писал об освящении памятника:
«Это чудо духа не перестает волновать и восхищать меня! Будет день, когда все мы с гордостью и благодарностью вспомним о галлипольских днях». И этот день наступил.
Но вечно в лагерях жить невозможно. Французы объявили, что с 1 февраля 1921 года прекращают финансовую и материальную помощь. Перед русскими стал выбор: возвращаться в Россию на верную смерть, умереть с голоду или ехать на работы в Бразилию. Армия не приняла ни одно из этих предложений. Она была велика, бодра, боеспособна и представляла собой довольно грозную силу. После долгих переговоров русская армия выехала в Балканские страны. Но как крепко ни держались однополчане, жизнь постепенно развела их в поисках средств к существованию по всему белу свету.
В память пребывания русской армии в военных лагерях на чужбине было учреждено довольно много похожих друг на друга и повторяющих форму галлипольского памятника наградных крестов.
Первым из них стал утвержденный П.Н. Врангелем 15 ноября 1921 года приказом № 369 «Нагрудный знак в память пребывания русской армии в военных лагерях на чужбине» с надписью «Галлиполи» и датами «1920-1921». Этот крест полагался всем эвакуированным воинам. Позже, в Югославии, крест выбивали уже не из заменяющего железо особого сплава темно-свинцового оттенка, а из бронзы и покрывали его черной эмалью. А еще позже, во Франции, крест делался из серебра, а черная эмаль имела узкую белую кайму.
Первым из них стал утвержденный П.Н. Врангелем 15 ноября 1921 года приказом № 369 «Нагрудный знак в память пребывания русской армии в военных лагерях на чужбине» с надписью «Галлиполи» и датами «1920-1921». Этот крест полагался всем эвакуированным воинам. Позже, в Югославии, крест выбивали уже не из заменяющего железо особого сплава темно-свинцового оттенка, а из бронзы и покрывали его черной эмалью. А еще позже, во Франции, крест делался из серебра, а черная эмаль имела узкую белую кайму.
Крест «Лемносъ» предназначался для тех, кто находился в одном из лагерей этого острова, в том числе для донских казаков и кубанцев. Остров пустынный, скалистый, без воды и единого деревца. Но казаки обжились, дух их окреп, и они устроили даже церковь, театр, библиотеку. Когда кабакджийцев перевезли в Галлиполи, появился крест «Кабакджа- Галлиполи».
Крест «Бизерта» предназначался для русских моряков. Военные суда в тунисском порту поставили на карантин, моряки и их семьи около двух месяцев не сходили на берег. Высадившись, русские моряки быстро обжились в окрестностях Бизерты. В их поселении начал даже работать Морской кадетский корпус, который так же, как военное училище в Галлиполи, поднимал дух молодежи, порождал сознание долга и дисциплины.
В 1924 году Франция признала СССР, и Андреевский флаг, более 200 лет развевавшийся над кораблями российскими, был спущен. Русские моряки осели в Африке, перебрались во Францию и США.
Одним из самых малочисленных крестов стал крест с надписью «Лукуллъ». Так называлась яхта главнокомандующего, протараненная и потопленная 15 октября 1921 года итальянским пароходом «Адрия» при весьма странных обстоятельствах. Яхта стояла почти у самого берега порта Галата.
Громадный океанский пароход «Адрия» развернулся вдруг на 90 градусов и пошел прямо на «Лукуллъ». Острый нос гиганта рассек яхту пополам, и она затонула через две минуты. Погибли четыре человека, остальных успели подобрать моторные лодки и шлюпки.
П.Н. Врангель всегда находился на борту, а тут случайно сошел на берег за час до катастрофы. Его каюта была рассечена носом «Адрии» надвое, как по линейке. Таран так хорошо был рассчитан, что «Адрия» не села на мель и не врезалась в берег, а тут же остановилась.
Итальянский пароход курсировал между Константинополем и Батумом по очень выгодному контракту, заключенному с большевиками. Все это и еще целый ряд причин дают основание полагать, что столкновение было преднамеренным. Началась охота за руководителями русской армии, а П.Н. Врангель был первой фигурой среди них. После гибели яхты крест с надписью «Лукуллъ» получили 6 ее офицеров, 33 человека команды, 18 человек из конвоя главнокомандующего и их семьи. Позже для коллекционеров изготовлено еще небольшое количество новоделов.
Для тех чинов русской армии, кто не был ни в одном из военных лагерей, а проживал в Константинополе и других местах за границей, был установлен крест без названия, с одними датами: «1920-1921», причем эти даты на кресте размещались по горизонтали. Впоследствии в Париже были выпущены в продажу кресты как нормального размера, так и миниатюрные, но даты на этих знаках были поставлены неправильно - не по горизонтали, а на вертикальных сторонах креста.
Источник А. Кузнецов «О Белой Армии и ее наградах 1917-1922 гг», Москва, «Столица», 1991 г.
