После подписания Хасавюртовских соглашений (совместное заявление от 31 августа 1996 года представителей Российской Федерации и Республики Ичкерия о разработке «Принципов определения основ взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой» (прилагались к заявлению), положившее официальный конец Первой чеченской войне) и вывода российских войск, мира в Чечне и приграничных регионах не прибавилось.

Чеченские криминальные структуры безнаказанно делали бизнес на массовых похищениях людей. Для дальнейшего выкупа они регулярно брали в заложники официальных российских представителей, иностранных рабочих, журналистов, сотрудников гуманитарных организаций, религиозных миссионеров и даже людей, приезжавших на похороны родственников.

Бандиты наживались на хищениях нефти из нефтепроводов и нефтяных скважин, производстве и контрабанде наркотиков, выпуске и распространении фальшивых денежных купюр, терактах и нападениях на соседние российские регионы. На территории Чечни были созданы лагеря для обучения боевиков — молодых людей из мусульманских регионов России.

Сюда направлялись из-за рубежа инструкторы по минно-подрывному делу и исламские проповедники. Значительную роль в жизни Чечни стали играть многочисленные арабские наемники. Главной их целью стала дестабилизация положения в соседних с Чечней российских регионах и распространение идей сепаратизма на северокавказские республики, (в первую очередь Дагестан, Карачаево-Черкесию, Кабардино-Балкарию).

Судя по всему, дестабилизация обстановки на Северном Кавказе была выгодна многим. Прежде всего исламским фундаменталистам, стремящимся к распространению своего влияния на весь мир, а также арабским нефтяным шейхам и финансовым олигархам стран Персидского залива, не заинтересованным в начале эксплуатации нефтегазовых месторождений Каспия.

Российские политики объявили о конце войны и разгроме боевиков, но на деле было все иначе. С 1996 по 1998 годы отряд тюменского ОМОНа регулярно летал в Дагестан и Северную Осетию, где бойцы прикрывали административные границы с мятежной Чеченской республикой.

По словам Олега Сидорчика, зимой отряд нес службу у дагестанского поселка Акбала-Юрт. На перекрестке дорог внимание бойцов привлекла машина УАЗ-«таблетка», заваленная всяким тряпьем. Олег не поленился, и его профессиональное любопытство было вознаграждено.

В дальнем углу он нашел несколько тряпичных свертков с раритетным холодным и огнестрельным оружием. На древней пищали времен чуть ли не Ивана Грозного стоял инвентарный номер грозненского краеведческого музея. Две не менее древние шашки, украшенные арабской вязью, оставались одновременно произведением искусства и грозным оружием, способным пополам разрубить даже кирпич.

— Дагестанские милиционеры, кому мы по описи передали изъятые экспонаты, отнеслись к находке без особого энтузиазма, — вспоминает Олег Николаевич. — Они вообще предложили нам взять себе половину реликтового арсенала, а остальное вернуть мародерам и отпустить их с миром. Дальнейшая судьба этих раритетов остается загадкой.

В Осетии неопознанный БТР повадился ночами безнаказанно обстреливать позиции Тюменского ОМОН. Как стемнеет — так он из «зеленки» пулеметом поливает. Уж больно досаждал своим присутствием этот «летучий голландец» и его решили уничтожить. Валерий Бровкин с Юрием Фирсовым попросили у командира взвода внутренних войск солдатика-гранатометчика и на бронетранспортере выехали в засаду. Чтобы отличать свою броню от «голландца», на длинную антенну БТР специально привязали белую тряпочку. Спешившись, они заняли удобную позицию для стрельбы. Ночь быстро опустилась на землю, и в прибор ночного видения попал вражеский БТР. Эта броня (без белой тряпки на антенне), ломая ветки лесополосы, двигалась в кромешной темноте в сторону наших позиций.

Офицеры скомандовали бойцу сжечь машину, но тот заартачился. Дескать, без приказа своего командира взвода стрелять не станет. Пока солдат пререкался, броня удобно встала под выстрел. Бровкин с Фирсовым переглянулись и единодушно решили чуть «придавить» бойца и, пользуясь его «отключкой», самим спалить вражеский БТР.

Солдатик шкурой почуял недоброе и сам согласился уничтожить броню. Только он изладился к стрельбе, как цель сквозь землю провалилась. Упустившие врага командиры вернулись к месту, где оставили свой БТР. Но на его броне с антенны куда-то испарилась тряпка.

«А, отвалилась где-то по дороге», — безмятежно ответил Бровкину солдат-механик. Так на кого охотились всю ночь?

К началу 1999 года обострилась этнополитическая ситуация и в Карачаево-Черкесии. Межнациональная напряженность сохранялась между представителями двух народов — карачаевцев и черкесов.

Из-за деидеологизации начался активный подъем национального самосознания народов региона, и у них назрели административно-территориальные противоречия. Конфликтная ситуация, к счастью, не вылилась в ярко выраженный межнациональный конфликт.

Положение усугубилось в 1999 году— главным образом из-за конфликта вокруг выборов Президента республики. Черкесы имели политические претензии к карачаевцам. Якобы черкесы были слабо представлены в Совмине КЧР и его правительстве. В 1999 году снова поднялся вопрос о присоединении черкесских районов республики к Ставропольскому краю.

Чеченские эмиссары пытались привнести в Карачаево-Черкесию радикальный ваххабизм, приводящий к национальной нетерпимости и сепаратизму. Распада Карачаево-Черкесской Республики нельзя было допустить — это резко дестабилизировало бы обстановку на всем Кавказе и вызвало немедленную активизацию фундаменталистских сил.

Отряд Тюменского ОМОНа из 50 человек под командованием Виктора Корнилова тогда выступил гарантом мира и спокойствия в этом регионе. У станицы Зеленчукская в июле-августе 1999 года бойцы рыли окопы, строили блок-посты и, контролируя движение автотранспорта, перекрывали дороги. Отряд жил с курсантами в казарме учебного центра по переподготовке личного состава пограничных войск.

— В 99-м году в году в Карачаево-Черкесии наш отряд отработал три смены, — вспоминает Валерий Бровкин, — Из Зеленчукской выезжали в Черкесск для охраны порядка и перекрывали Архызский перевал. Все эти командировки хоть и прошли относительно спокойно, но в тамошнем воздухе витал запах пороха, и внешне мирная обстановка могла взорваться и закончиться резней. На всякий случай личный состав усиленно занялся горной подготовкой. Благо местность и условия позволяли.

До августа простояли в Зеленчуке и вернулись домой.

Источник: «Черные береты в истории страны», почти вся правда о рижско-тюменском ОМОНе. Тюмень 2011. Главный редактор Виталий Лазарев.