Когда речь до недавнего времени заходила об армейской обуви, прежде всего, вспоминались кожаные сапоги с высокими голенищами. С.И. Ожегов так и толковал слово «сапог» — обувь с высоким голенищем, хотя голенища могут быть и низкими. На Руси сапоги известны с Х века, носили их люди немалого достатка, в том числе и члены княжеских дружин.

Сапоги оставались обувью военных людей до реформ Петра I, создавшего и обувшего русскую армию по европейскому образцу. Теперь у солдат появились ботинки, а у драгун — сапоги-ботфорты (фр. — сильный, прочный, толстый). Заметим, однако, что ботинки надевали для парадов да в сухую погоду, а в сырость, тем более в походе, воины продолжали носить сапоги с голенищами чуть выше середины голени. Эта традиция сохранялась в течение всей первой половины XVIII века. Кирасиры, драгуны, гусары и прочие кавалеристы носили сапоги с более или менее длинными голенищами.

В октябре 1765 года Екатерина II утвердила доклад Военной коллегии «О учреждении егерского корпуса». Обувью егерям должны были служить круглоносые сапоги с укороченными голенищами гусарского образца. Сначала егерю на год полагалось три пары сапог. Норма оказалась явно завышена, и с 1777 года количество сапог было сокращено до одной пары в год. Правда, на всякий случай выделялось 80 копеек для приобретения еще одной пары сапог. С этого времени начинается постепенное возвращение сапог как постоянного предмета гардероба русского воина. Генерал-фельдмаршал Г.А. Потемкин - Таврический, справедливо полагавший, что «красота одежды воинской состоит в равенстве и в соответственности вещей с их употреблением», заменил прежде использовавшиеся узкие сапоги «просторными» — с более широкой горловиной голенища. Такие сапоги были основной обувью в наших сухопутных войсках в течение более полувека. Даже кавалеристы, включая гусар и кирасир, свои сапоги с высокими голенищами носили только на парадах, в других случаях это были сапоги с короткими мягкими голенищами. В начале царствования Александра II сапоги с высокими голенищами становятся штатной полевой обувью всех нижних чинов, окончательно же статус основной армейской обуви они приобретают при Александре III, сохранив его по сути до последнего времени. Небезынтересно, что как минимум до конца XIX века солдатские сапоги во всем мире тачали на прямой колодке: левый сапог не отличался от правого. Это было вызвано соображениями снижения себестоимости. Как ни парадоксально, но солдаты и здесь находили положительную сторону. Учитывая, что те сапоги шились только из натуральной кожи, их умело подгоняли по ноге. Делалось это так: сапоги основательно мочили в воде, натягивали их мокрыми на ноги, через пару дней мокрая кожа идеально ложилась по ноге человека, не причиняя в дальнейшем при носке никаких неудобств. Правда, чего стоили солдату эти два дня, остается только догадываться.

Однако кожа — вещь дорогостоящая. Благодаря появившимся новым технологиям сапоги стали шить из кирзы — плотной многослойной хлопчатобумажной ткани, обработанной пленкообразующими веществами. В 1937 году сапоги с кирзовыми голенищами, хорошо зарекомендовавшие себя в качестве замены кожаным, полагались не только военнослужащим срочной службы, но и курсантам, и даже сверхсрочнослужащим. Успешное и быстрое внедрение суррогатной обуви позволило в значительной мере решить проблему дефицита кожаных сапог в РККА. В связи с этим уже в июне 1938 года выдача кожаных краг к ботинкам личному составу была прекращена, а обувью рядового состава официально стали кирзовые сапоги со сроком носки два года. Разумеется, в дальнейшем сроки эксплуатации менялись.

Указом Президента РФ № 1010 от 23 мая 1994 года прежнее многообразие материалов для пошива сапог (юфтевая, хромовая, яловая и прочая кожа, кирза) было заменено одним официально утвержденным образцом — армейским сапогом стал юфтевый сапог с укороченным и регулируемый по ширине голенищем.

В конце 2007 года из перечня постоянных элементов формы одежды российских военнослужащих были исключены сапоги и портянки. Однако этот факт не означал полного отказа от сапог и портянок, не предполагается вводить одномоментный запрет на ношение этих элементов обмундирования и теперь. Кирзовые сапоги, несмотря на исключение из перечня постоянных элементов военной формы, используются как рабочая обувь при выполнении различных работ.

Заслуживает внимания и «сводный брат» традиционных сапог — сапог валяный, иными словами, всем хорошо известный русский валенок, родиной которого принято считать Семеновский уезд Нижегородской губернии. Формально не считаясь предметом воинского обмундирования, валенки стали незаменимы в условиях русской зимы, превратившись в предмет специального обмундирования. В XX веке наши военнослужащие носили валенки различной формы и толщины, в том числе и тонкие валенки с кривым голенищем для верховой езды.

Всего в Великую Отечественную войну наши войска получили 11074000 пар валенок, за годы войны было отремонтировано 20638600 пар. Так что валенками советские солдаты были обеспечены. Другое дело, что не всегда они вовремя и в нужных количествах доходили до конкретных бойцов.

Достаточно любопытная разновидность отечественной военной обуви появилась в годы Гражданской войны. Приказом РВСР № 9628 от 8 апреля 1919 года устанавливались первые образцы четырех предметов единого обмундирования РККА: головной убор, шинель, летняя рубаха и кожаные лапти. Шили их из юфтевой кожи. Прочная кожаная подошва снабжалась набойками и каблуком. Верхняя часть лаптя кроилась из одного куска кожи и сшивалась на заднике. По верхнему краю прорезались отверстия, в которые вставлялись сыромятные ремешки длиной более метра. С их помощью лапоть стягивался на ноге, затем ремешки продевались в специальные медные кольца, пришитые на боках ремней, и завязывались. Несмотря на то, что лапти официально отменили приказом РВСР № 322 от 31 января 1922 года, их еще некоторое время продолжали носить.

С точки зрения хронологии правильнее было бы говорить не ботинок, а башмак. Оба слова нерусского происхождения, но татарское слово башмак (обувь) на Руси известно с XVI века, в обиход такая обувь вошла с XVII века. В середине XIX века у русских башмаков имелось множество названий: выступки, обутки, черевики, калиги, калижки, босовки. В.И. Даль о башмаках писал: «У нас носят обувь эту почти одни женщины». Слово «ботинок», со временем оттеснившее «башмак» на второй план, вошло в наш язык в начале XIX века. Правда, тогда говорили не ботинок, а ботинка. До начала XX века в русском языке слова «боты» и «ботинки» означали одно и тоже.

Говоря о ботинках как об армейской обуви, прежде всего надо вспомнить ботинки с так называемыми обмотками. Теперешние ботинки и полуботинки носятся, конечно же, без всяких обмоток. Распространена легенда, что носили ботинки с обмотками исключительно в русской армии в силу тотального дефицита, ибо сапог на всех не хватало, а вот, дескать, немца представить в обмотках просто невозможно. В целом же в отечественной и зарубежной литературе разного жанра, от научной до художественной, сложилось несколько снисходительное отношение к ботинкам с обмотками. Все это и так, и не так. Отметим, что обмотки — почти те же онучи, издавна носившиеся русскими крестьянами с плетеными из лыка лаптями. Так что преемственность здесь самая прямая. Это — первое. Второе — несколько слов по поводу дефицита сапог. Если рассматривать их как разновидность обуви кожаной, то ее за годы Великой Отечественной войны поступило в войска 63793000 пар, из них 12501500 пар — импортного производства. Конечно, в походных условиях любая обувь быстро приходит в негодность, ее нужно своевременно чинить. За годы войны (включая и текущую починку в войсках) было «возвращено в строй» 61424000 пар обуви. В результате своевременного ремонта расход «обуви кожаной» в год на одного человека составил 1,5 пары (в Первую мировую войну — 2,5). Если учесть, что в ходе войны в наши Вооруженные силы было привлечено 34476700 человек, то получается, что босиком солдаты не ходили.

Разумеется, под кожаной обувью надо подразумевать не только сапоги, но и ботинки, носившиеся с обмотками. Начало этому было положено еще во время Первой мировой войны, причем обмотки использовались всеми воюющими сторонами. Носили их не только солдаты, но и военачальники высших рангов, для которых, несомненно, сапоги бы нашлись. Более того, предпринятая в конце Первой мировой войны, например, в бельгийской армии попытка заменить обмотки кожаными крагами вызвала всеобщее возмущение. В британской армии ботинки с обмотками в полевых условиях использовали как минимум с третьей четверти XIX века. И в межвоенный период эта обувь оставалась востребована, причем носить ее не стеснялись даже генералы, сопровождавшие короля.

К началу Второй мировой войны ботинки с обмотками различной длины или тканевыми гетрами стали штатной полевой обувью солдат многих государств, в том числе Польши, Франции, Румынии, Японии. Популярны были обмотки и у германских солдат, особенно у тех, кто воевал на юге России, в Крыму, а также в Северной Африке.

Дело в том, что ботинки с тканевыми обмотками в полевых условиях весьма практичны и удобны. Во-первых, ходить в них легче, чем в сапогах. Во-вторых, правильно намотанная обмотка отлично защищает ногу, фиксируя ее, не допуская вывихов, смягчая последствия ударов средней силы. Кроме того, нога под обмоткой «дышит», следовательно, меньше устает. Обмотки достаточно хорошо защищают не только от пыли, но и в значительной степени от влаги — длительная ходьба по росной траве и мокрому грунту не приводит к дискомфортному ощущению намокания. В жару ноги в обмотках не преют (в отличие от сапога), а в холодную погоду дополнительный слой намотанной на ноги ткани неплохо согревает. А если учесть потрясающую дешевизну этого предмета обмундирования, возможность снабдить им в короткие сроки огромную массу солдат, то становится совершенно ясно, почему обмотки так долго существовали.

Правда, следовало овладеть непростым искусством наматывания обмоток. В противном случае жизнь превращалась в перманентную битву с двумя непослушными тканевыми лентами примерно трехметровой длины. Но ведь и сапоги носить, не сбивая ноги в кровь, — тоже надо уметь. Поскольку мало кто из современных военнослужащих может поделиться личным опытом наматывания обмоток, остановимся на этом слегка подробнее. Итак, в положении «снято» обмотки сматывались в цилиндрики, причем шнурки оказывались внутри, являясь своего рода «осью», вокруг которой наматывался рулон. Взяв такой рулон, воин начинал наматывать обмотку на ногу снизу вверх. Первые витки необычайно важны: они должны быть тугими, при этом надо, чтобы спереди оказались закрытыми завязанные шнурки ботинка, а сзади — верхний край ботинка над пяткой. В противном случае через пару минут ходьбы конструкцию придется переплетать, а из обуви вытряхивать пыль, песок и камни. Затем лента туго бинтовалась на ногу. Последние витки немного не доходили до колена. Конец обмотки — треугольник, в вершину которого вшиты два шнурка. Эти шнурки обматывались вокруг последнего витка и завязывались. Получившийся бантик прятался за верхний край ленты.

На словах — проще некуда, на деле же с первого раза ни у кого не получалось и не получится. Для бывалого же солдата у обмоток был только один недостаток — относительно долго надевать и снимать. Следует заметить, что в кадрах хроники, тем более — в иных кинофильмах, нет-нет да и промелькнет солдат в белоснежных обмотках. Белых обмоток никогда не было и быть не могло! Запечатленные фронтовыми кинооператорами «белые» обмотки в действительности были просто стираными-перестираными, донельзя заношенными, давно потерявшими свой первоначальный цвет. В реальности же обмотки во всех армиях имели черный цвет или различные оттенки защитного. Других не было никогда, все иные варианты — из области фантастики.

Подводя итог, скажем — нет и не было только плохой или только хорошей обуви. В жару или в условиях сухого климата лучше ботинок с обмотками или тканевыми гетрами трудно что-либо сыскать. В слякоть же лучший друг солдата — сапог, а в мороз — знаменитый русский валенок. Дело не в вещах, а в хорошо налаженной работе интендантов, безошибочно умеющих поставлять нужную обувь в нужные районы в нужное время, когда там она наиболее необходима. Недаром говорится, что, изучая военную историю, любитель уделяет внимание тактике, а профессионал - деятельности служб снабжения.

Автор: А.В. Печейкин, «Армейская обувь», Военно-исторический журнал, № 8 2010 г.