Семейная жизнь бурята протекает скучно и однообразно. На брак бурят смотрит как на сделку. Право мужа хотя и не доходит до порабощения жены, но тем не менее жена стоит далеко не одинаково и является все же больше как исполнительница желаний своего властелина. Незнакомая у бурят ревность и довольно своеобразный взгляд на супружескую верность исключают много недоразумений в совместной жизни, возникающих на этой почве.

Выросшие на особых понятиях о браке и связанных с ним обязанностей, бурятские женщины, по видимому, и не думают тяготиться своим все же придавленным положением в семье.

По понятиям бурята, жена — мать и воспитательница детей, а также услада жизни своего мужа; и вот почти все, дальше чего она не должна идти. И действительно, бурятка, за редкими исключениями, бывает хорошей матерью и женой, а также и хозяйкой. Разлады вообще не часты в бурятских семьях, а если и выходят, то чаще всего кончаются тем, что муж отпускает свою жену, иначе говоря расходится и берет другую. Легкость такого развода, по видимому, и заставляет женщин дорожить положением жены и стараться угождать мужу. Выгнанная жена у бурят ставится очень низко. Поэтому некоторые, во избежание позора выгнанной жене, отпускают ее или расходятся как бы потому, что она или бесплодна, или больна и не может услаждать супруга.

Рождаемость у бурят в общем незначительна. В редких семьях есть более трех-четырех детей. В особенности за последние года процент рождаемости значительно сократился, что вместе с увеличивающеюся смертностью дает возможность предполагать скорое вырождение инородца. Прирост населения уже давно перешел в ежегодную убыль. Эпидемии последних лет уносили не мало детей. Пьянство, разврат и ухудшившиеся условия жизни бурята сделали свое дело слишком быстро.

Рождение детей у бурят сопровождается многими обрядностями, при чем больше, чем в каком-либо другом случае, являются различные поверия, приметы и пр. Через несколько дней по рождении совершается обряд омовения, так называемое хухе аршалах (в переводе— мыть дитя). В тот же день и дается ламой, или родителями имя новорожденному. Смотря по материальному положению родителей обряд омовения совершается одним или несколькими ламами. Воду для омовения смешивают с молоком и этим обрызгивают ребенка рукой. Лама при этом читает особые молитвы и пожелания. После омовения лама приступает к чтению тибетских молитв по особым так называемым астрологическим книгам, где и определяет, под какой планетой пришелся новорожденный, а также какое божество будет его покровителем. Объяснивши все это родителям, дают ребенку имя.

Отдельных мужских и женских имен у бурят нет. Почему существующие имена только изменяются сообразно того, кому дается. Так, например, мужское Цырен изменяется в женское Цыренжит, Доржи в - жить или Дунма и т. д. Выбор имени по желанию делается и не ламой, а кем- либо из родителей или родственников.

Родильницу в некоторых улусах принято в обычае, при посещении с поздравлением, мазать маслом и одаривать подарками, обыкновенно чем-либо из домашности, так например посудой, материей, ягненком и так далее.

Над родильницей у бурят-ламаитов никаких особых обрядов не производят. Только у прибайкальских бурят шаманы делают заклинания и несколько дней проделывают так называемое очищение или изгнание худого.

Акт рождения у буряток проходит обыкновенно без повитух. Болезней, сопровождающих роды, также почти не наблюдается. На второй или на третий день мать уже встает и ухаживает сама за новорожденным, а также принимается и за свое домашнее хозяйство. Смертность между новорожденными также редка. Несмотря на полную не гигиеничность условий жизни новорожденных, бурятские дети тем не менее вырастают здоровыми и крепкими и только в более старшем возрасте разные эпидемические болезни уносят в могилу значительное число.

Новорожденного помещают в особую невысокую стоячую люльку, в покатом положении, завернувши в разное тряпье, и так он проводит первые дни своей жизни. Вынимают из люльки чтобы кормить. За редкими исключениями матери кормят своих детей сами. Исключительная особенность в кормлении та, что, во-первых, новорожденного кормят не часто, но подолгу, а второе, что самое кормление молоком матери иногда длится до трех, а то и до четырех лет. В этом, конечно, не столько потребность ребенка, сколько распущенность матери и ее снисхождение к привычке.

Спустя несколько месяцев после рождения ребенка несут в дацан, где прикладывают к некоторым особенно чтимым бурханам, навязывают ходаки, а более состоятельные одаривают ширетуя и некоторых лам. Если новорожденный - мальчик, то рождение его празднуется особенно: угощают лам, родственников, знакомых, пьют вино. Хотя рождение мальчика всегда более желательно в семье, но родители в отношениях своих одинаковы к тому и другому полу. Любовь родителей к детям у бурят нисколько не меньше, чем и у других наций. Разочаровавшись иногда в ожидании мальчика, когда родится девочка, бурят обыкновенно скоро смиряется и говорит, что все равно кубун (мальчик) родился бы - ламой был бы, а кука (девочка) калым принесет.

Особым призором, или наблюдением бурятская детвора не пользуется. Лишь только ребенок начинает ходить - попечение родителей снисходит до минимума. Дается полная свобода детям. Хотя бурятские дети обыкновенно в таком возрасте редко когда отходят далеко от своей юрты, но подростки в 5 -7 лет уже считаются настолько самостоятельными, что уходят иногда далеко и надолго, не заставляя родителей бояться за их сохранность. Табуны в несколько сот баранов иногда находятся под наблюдением нескольких детей-пастухов, из которых самому старшему едва семь лет.

Сближение детей и раннее физическое развитие их выделяется очень заметно. Бурятский мальчик в семь лет как по виду, так и по взглядам будет равняться крестьянскому в десять-двенадцать лет. Живя вблизи русских, бурятские дети очень сближаются с русскими детьми, быстро научаются говорить по- русски и нередко эта ранняя детская дружба остается до старости ничем не омрачаемая.

Раннее физическое сближение полов у бурят объясняет и ранние браки. Так нередко женятся и выходят замуж в 14 и 15 лет; причем бывает, что другая половина бывает далеко старше. Так, например, нам известны случаи, когда мужу было не полных 14 лет, а жене его около 20 и первое время чета эта жила отдельно: муж у родителей, жена у своего дяди. Вступление в брак у бурят допускается неограниченное число раз, а также разрешается иметь одновременно и более одной жены. Но это почти не наблюдается среди местных бурят, хотя, впрочем, и обусловлено тем, что другая жена почему-либо не живет с мужем. В данном случае бурят предпочитает расстаться с не живущей женой официально и навсегда. Форменный законный развод в брачном праве бурят отсутствует; частно же считается такое соглашение в силе, когда разошедшиеся возвратят калым.

Супружеская жизнь не связана крепкими основами, чему виной отчасти бурятские ламы, которые в недавнем прошлом, в свои посещения знакомых семей, пользовались на правах почетного гостя женой хозяина; то же наблюдалось прежде и среди вообще знакомых между собой бурят. Жены хотя и тяготились таким правом, но не имели оснований противостоять обычаю. Зараженность многих лам, а также и большинства бурят сама собой постепенно вывела этот дикий обычай, и теперь об нем уже не слышно даже и в глухих улусах.

День совершения брака, выбор главного, который везет невесту к дому жениха, и прочие обрядности обыкновенно устанавливаются ламой, которого приглашают на совет, как только вырешится свадьба. Хотя у бурят и существует масса различных астрологических и иных указаний почти на каждый случай жизни, но все это изучается и поддерживается одними ламами, простому же населению совершенно неизвестно. Зная же суеверие бурят и страх его не исполнить какой-либо обрядности своей религии, неудивительно, что избежать приглашения ламы бурят не может, хотя иногда такое приглашение и далеко не по средствам приглашающего.

Приглашенные же ламы, предвкушая лишний заработок, умело ориентируются в массе всевозможных предсказаний своей астрологии. Просматривая рубрики рождающихся под той, или другой планетой, он изучает, не идут ли эти планеты для брачующихся в сторону одна от другой. Но, конечно, в большинстве случаев старается всегда дать благоприятный ответ, обходя и объясняя все встречающиеся препятствия, т. е. в общем содействуя брачующимся. В редких случаях лама, видя, что брак во что бы то ни стало должен состояться, умышленно говорит что-либо неблагоприятное, но, конечно, хорошее угощение и подачки вскоре дают ламе возможность найти обход и избавиться от каких-либо препятствий для общего удовольствия. Вырешивши между собой о браке и сообщивши ширетую, родители со стороны жениха посылают сватов (официальных) к родителям невесты, приезд которых обыкновенно сопровождается обильной выпивкой и угощением, в особенности, если условия о калыме примутся без споров и жених более или менее состоятельный. Калым выплачивается как только стороны пришли к соглашению.

Брак у бурят носит скорее вид более или менее выгодной сделки, почему и день приемки калыма подчас более шумно празднуется, чем самый день свадьбы. Калым, в каждом отдельном случае, соразмеряется с достатком жениха и положением невесты. Дают в калым лошадей, рогатого скота, баранов, коз, а также и деньги, или же жених принимает на себя половину расходов по приготовлению приданого.

При вырешении калыма и ряде на количество голов скота, обыкновенно придерживаются следующего расчета: корову и кобылицу считают каждую за две головы, барануху и ямануху за три головы каждую; самцов же всегда считают голова за голову. Размер калыма бывает от 20 до 100 и более голов скота, не считая денег. Конечно бывает и так, что жених дает пять — шесть голов скота и денег рублей 20 или менее. Среди же малодостаточных и бедноты и того менее, или даже поступают так, что в калыме стороны только уславливаются, а получают его впоследствии частями, а иногда и вовсе не получают. Бывает это последнее и не только среди бедноты, но и у некоторых пригородных бурят, искусившихся в обманах и хитростях. Без калыма же, хотя и условно, считается у бурят позорным заключать брак.

Со стороны невесты, если она из состоятельной семьи, выдается новая войлочная юрта, иногда с внутренней обстановкой, разная домашняя утварь и женская одежда. Как исключение, в богатых семьях дается и часть денег, но обыкновенно уже спустя некоторое время после заключения брака. Это делается отчасти и не без основания, так как нередки случаи, что бурят вскоре же после свадьбы непонравившуюся жену отправляет обратно к родителям, причем возвращается калым, отданные же мужу деньги возвращению не подлежат, как подарок. За последнее время наблюдаются браки чаще без всякого калыма; сами буряты говорят, что это совершенно излишняя трата, так как, женившись, ему приходится более расходоваться, а потому и нет смысла раздавать свое хозяйство.

За несколько дней до свадьбы жених и невеста, каждый отдельно, ездят со своими родственниками по знакомым приглашать на свадьбу. Конечно, эти поездки сопровождаются угощениями и пьянством. Весь промежуток времени от просватывания до дня свадьбы невеста не показывается жениху и старается не встречаться с ним. Разъезжая по улусам, жених и невеста, помимо пьянства и разгула, не особенно сдерживают и свои порывы. Как один, так и другая часто не считают ничем предосудительным изменять до брака, и окружающие также смотрят на это «баловство» вполне равнодушно.

Это объясняется и тем, что, как известно, физическая близость полов до брака у бурят не считается предосудительной, ревность же почти неизвестна у них. Конечно, нельзя считать это общим правилом, и встречается оно все же не так часто.

День свадьбы обыкновенно назначается ширетуем, к которому ездят спрашивать, причем дарят ходаки и деньги. Свадьбы чаще бывают летом, или поздней осенью и реже зимой. За день до свадьбы невеста зажиточной семьи делает для своих подруг «вечерку» или, как она называется, надан. То же самое бывает, хотя реже, и у жениха. На таких вечерках время проводится в угощении, пении заунывных песен, играх, а у жениха часто в пьянстве. Вечерки эти затягиваются иногда до утра.

В день свадьбы невесту везут к жениху совершенно укрытой, что объясняется бурятами тем, что якобы она, не видя дороги, не могла возвратиться домой. Чаще возят невесту верхом, причем лошадь ее в поводу ведет кто-либо из участников свадьбы. При приезде к юрте жениха, совершается несколько обрядностей, так например, ей расплетают косички, и по угощении матери жениха, невеста получает от последней гребень и повязку, после чего расчесывает волосы й заплетает их уже в две косы, как принято для замужних, Быстро проделав туалет, ее вводят в юрту; причем при входе срывают покрывало.

Войдя в юрту, невеста падает ниц перед божницей, кладя поклоны бурханам, а после и всем сидящим тут гостям. Сейчас же входит жених с худжи (травяная свеча), ставит их бурханам и садится недалеко от невесты, рядом. Лама при этом приступаете к совершению брачного обряда, которое начинается чтением ирола (некоторых избранных тибетских молитв), Во время чтения и пения лама и его помощник льют масло на огонь очага, которому кланяются брачующиеся, складывая на груди руки, и во все время чтения ламы повторяя за ним отдельные возгласы молитв. Чтение продолжается недолго, около получаса, после которого новобрачные, выслушав пожелания ламы потомства, богатства и сделав ему поклон, вновь кланяются бурханам и гостям, чем и заканчивается обряд.

Гости встают со своих мест, поздравляют новобрачных, а некоторые и одаривают их ходаками и конфетами. После этого начинается брачный пир номада с его обильным, хотя и не разнообразными угощением. Обычное меню праздника состоит из мяса баранины, отдельно жира, масла, ханшина, русских наливок и водки и дешевых конфет. Особенно любят буряты все курное. Угощать начинают прежде ламу, а потом уже остальных гостей, причем родители невесты, конечно, наделяются также лучшим куском. 'Едят и пьют не спеша, и чем дольше гости не выходят из юрты, оставаясь там за едой, тем богаче и обильнее считается угощение. Начинается угощение с мяса, потом едят разное печенье, конфеты, обильно заливая все это водкой и вином. В промежуток пьют суп, оставшийся от вареной баранины и после супа принимаются за питье чая, за которым просиживают за разговорами нередко часами.

Молодежь, угостившись, выходит из юрты и часто устраивает свои незатейливые танцы и пение. Пир тянется нередко далеко за полночь. Многие из гостей, приехавших из дальних улусов, расходятся спать в особо поставленные юрты. Проводив их, уходят и молодые в новую юрту, или же, в малозажиточных семьях, в ближайший сарай или летник.

Мать невесты остается у новобрачных обыкновенно еще дня 3 - 4, после чего молодые с неделю разъезжают опять по своим знакомым и родственникам, оставаясь у некоторых на день и больше.

Источник: Г.М. Осокинъ, «На границъ Монголiи», Очерки и матерiалы к этнографiи Юго-Западнаго Забайкалья. С.-Петербургъ, 1906скачать dle 12.1

---