Топ-100

Ворожба и колдовство в юго-западном Забайкалье в начале XX века

Опубликовал: murashka, 6-04-2018, 17:34, Путешествие в историю, 880, 0
Ворожба и колдовство в юго-западном Забайкалье в начале XX века

К ворожбе и колдовству местное население обращается почти во всех затруднительных случаях своей жизни, и большинство безусловно верит во все предсказания. В крае, кроме значительного числа местных колдунов и предсказателей из русских, не менее есть и из числа инородцев. Последние, большею частью, бурятские и монгольские ламы.

Зная низкую степень умственного развития местного деревенского населения, становится неудивительным, что так немного нужно ему, чтобы признать того или другого человека за колдуна, или предсказателя. В свою очередь, последним еще менее нужно прилагать хитрости и плутовства, чтобы суметь выдвинуть свои способности ворожбы и колдовства и тем самым закрепить за собой славу, подчас совершенно случайную, правдивого «предсказателя».

Иногда бывает довольно какой-либо одной, выходящей из ряда деревенской жизни, несообразности, телесного недостатка, бросающегося в глаза костюма, двух -трех удачных случаев ворожбы или предсказания — и слава колдуна создана. Зная сравнительную прибыльность такого занятия, многие, особенно из поселенцев, делаются ими умышленно и с большой охотой. Но, конечно, бывает, что слава колдуна создается последнему и помимо его желания. О более известных колдунах, ворожеях и знахарях складываются целые легенды, поверья и истории, которые переходят из рода в род.

Ближе знакомясь с жизнью местного населения, замечаем, что почти каждая деревня имеет своего колдуна из односельчан и свою ворожею. Население считает их за общающихся с невидимыми духами, почему, признавая за ними известную «силу», опасаются прогневить их, и если и не все одинаково доверчиво относятся к ним, то все же наружно выказывают свое уважение. Большая часть всех этих колдунов, конечно, - плуты и мошенники, хотя и нельзя отнять у них некоторой доли наблюдательности, хитрости и умения подметить дурную сторону человека.

Все эти колдуны, зная, какое влияние имеют они на население, стараются и жизнь свою наружно обставить большею или меньшею таинственностью. Селятся по окраинам сел и деревень, нередко в заброшенных избах и зимовьях, в особенности пользующихся худой репутацией, как например, место бывшего здесь прежде какого-либо преступления, или заброшенное как обиталище якобы «домовых», «суседок» и проч. Некоторые же селятся в ближайшем к деревне лесу. Живя, делают вид, что ни в чем не нуждаются и не ищут расположения у населения. Избу или зимовье свое обставляют разными бросающимися в глаза предметами, например: лошадиными черепами, крыльями совы, причудливой формы деревьями, высушенными летучими мышами, бурятскими ходаками и т. п.

Относясь наружно вполне индифферентно к окружающему, они, обставляя таким образом свою жизнь, всегда стоят на стороже своей профессии и не упустят случая заявить свое присутствие там, где это для них выгодно в материальном отношении. Редкие крестины, свадьба, похороны обходятся без колдуна, но и помимо этих главных случаев колдун всюду и при всех случаях жизни населения является желанным гостем. Надо ли поворожить о розыске краденого, помирить кого-либо, поссорить, «приворожить», «присушить», погадать о будущем — за все это с удовольствием берется колдун - ворожей, уверенный заранее, что ему безусловно поверят и наградят.

Ввиду большого соревнования и конкуренции русских колдунов с бурятскими и монгольскими, которые, к слову, все же считаются у населения лучшими, русские колдуны-ворожеи прилагают все свои старания, чтобы население не оставило их и потому вечно враждуют в этом отношении между собой. Тем не менее, в местах, где бурятские, или монгольские колдуны сумели взять перевес, там уже редко кто обратится к русскому колдуну.

Обставленные большею таинственностью ворожба и колдовство бурят и монголов, конечно, представляют более интереса и удивления местным жителям и легче способствуют тем самым их заблуждению, заставляя безусловно верить всему, что бы только ни сказал такой «прорицатель». В особенности бурятские колдуны славятся, как искусные ворожеи и знахари. Практикуют в крае ворожбу еще и цыгане, но население вообще относится к ним с недоверием.

Приемы здешних русских колдунов заключаются по преимуществу в так называемом «нашептывании» на воду, молоко, золу, деготь, разные травы, вино, уголь, а также в «привораживании», «присушивании» и различных заговорах. Содержание заговоров и нашептываний усиленно охраняется от пересказа посторонним лицам, если же и передается, то, как наследственное достояние, членам семьи и редко, по особому расположению, кому-либо из друзей и знакомых .

Заговоры, наговоры и нашептывания встречаются здесь чаще на следующие случаи: излечение разных болезней, «от худого глаза», от голода, от молнии, от змей, на «привораживание жениха или невесты», «присушку» любимого человека, желание разлучить кого-либо, «навести» на кого-либо тоску, избавиться от «нечистой силы», от злого человека, от потравы поля скотом, или птицей; также много промысловых и охотничьих заклинаний, заговоров и так называемых «фартовых слов».

Для примера заговоров приводим два, более часто употребляемых населением: против зубной боли и против потравы хлебного поля воробьями. Первый состоит в том, что приглашенный ворожей, после некоторых приготовлений, шептаний на три тоненькие лучинки, опросов имени и лет пациента говорит с особенным воодушевлением три раз подряд следующее заклинание:

«Не силой - волей, умом - разумом, оставь мать лиха - беда костяну болесть рабы Федосей; в три дня, три ночи моготу поставь, злу врагу отдай, упаси вперед! Три кола тешу, три судьбы сужу: одну выспрошу — рабе Федосей. Возьми костяну болесть, залечи беду трехконечную!»

Второй заговор производится обыкновенно ранним утром «по заре»; заговаривающий заходит в средину поля, берет из под ног горсть земли и, разбрасывая ее но сторонам, говорит несколько раз следующее:

«Чье поле, воробушки»? - Сам же отвечает: «Такого- то». «Кто кормит воробушек?» - Также говорит: «Такой-то». «Что плотишь, воробушка»?—«Даром ем вволю». «Как делишь, воробушка?» - «Сам меры не знаю». А коли меры не знаешь подавись-подавом, сгинь со света, лети, лети ко другому другу-недругу, злому человеку, на край света. Коли сеять нечего - тебе чистенькаго, молоченаго, просеянаго, урожайнаго. Кушай на здоровье, да не поперхивайся, нас позабудь, лихо не лихо, чем дале— тем лучше!»

Конечно, большинство таких заговоров сопровождается у некоторых усердных заклинателей достаточным количеством бранных слов и фраз. В особенности, у русских колдунов. Во время заговоров и заклинаний на людях, колдуны непременно заставляют снимать крест.

Особенно славятся здесь своей приворотной, чародейственной силой заговоры на известныя части скелета лягушки, пойманной весной, а также дорого ценится за такие же качества корень горного растения, носящий местное название «дубень». Корень этот приобретается за большие деньги в Урге, через знакомых бурят - паломников, а также и монголов. Видом своим он напоминает туловище человека без головы и делится знахарями-колдунами на два пола. В виду большой дороговизны, бывали случаи, что некоторые знахари заменяли его «с не меньшим успехом», для себя конечно, весьма похожим корнем полыни, придавая отросткам форму человека, в каковом виде и высушивают.

Нередко заговоры и нашептывания делаются над шкурками зверей-выродков (или, по местному выражению, «князьков»), как например: на шкурке очень светлого соболя, черного волка, белой лисицы, такой же косули и т. п. Такая «наговоренная» шкурка очень ценится, и вообще убить зверя, с неприсущей ему окраской шкурки, считается у зверовщиков за большое счастье. Шкурки эти весьма редки, ценны и с неохотой перепродаются владельцами. Большею же частью делаются вечным достоянием той семьи, в которой они были приобретены. Буряты также ценят такие шкурки, считают за счастье иметь, и если и передают, то только как приношение в дацан своим бурханам.

Пользующиеся большим уважением у населения монгольские и бурятские ламы приглашаются иногда за десятки и сотни верст. При ворожбе о потере и покраже колдуны эти прибегают к помощи так называемого «пускания стрелы». Ворожба стрелой заключается в следующем. Приглашенный колдун, прежде чем приступить к ворожбе, подробно спрашивает присутствующих о сути дела; потом начинает молиться, бормоча и выкрикивая непонятные для окружающих слова. Окончив это, он берет небольшую деревянную стрелу, какие употреблялись ранее при стрелянии из лука. Стрела эта обыкновенно бывает на обоих концах обвязана всевозможными лоскутками, или так называемыми ходаками. Подержав ее недолго над головой, лама очерчивает кругом себя на земле круг, за который не позволяет заходить присутствующим. Окончив это, он делает несколько порывистых движений и начинает кружиться, держа стрелу обеими руками. Скоро движения его и скачки на месте доходят до исступления. Глаза наливаются кровью, голос, которым он выкрикивает непонятные слова, становится хриплым. Но вот — проходит несколько секунд, и стрела его, ловко и незаметно для глаз брошенная, как бы с силой вырвавшись, надает опять на землю. Лама скоро успокаивается, подходит к стреле и по направлению, в котором она легла своим острым концом, делает свое заключение о месте, где искать вора или украденную вещь. Бывали случаи, когда присутствовавший тут же вор, веря в ворожбу и боясь, что стрела укажет при всех на него, тут же заблаговременно признавался, или указывал место, где скрыта украденная вещь.

По рассказам местных обывателей, ворожба со стрелой неодинакова у каждого ламы и очень часто варьируется ими по своему усмотрению и фантазии. Так, например, вместо деревянной стрелы, употребляют короткую медную (вершка два длиною). Держат ее в одной руке и во время высшего напряжения (припадка) рука со стрелой как бы конвульсивно дергается и толчками указывает место или лицо, о котором ворожат. Как курьез в данном случае можно привести один случай: когда ворожили о человеке, укравшем деньги. Здесь, предупрежденный заранее лама, не только указал стрелой на вора, присутствовавшего в среде зрителей, но и настолько «стрела» в его руках усердно действовала, что вору долго после этой ворожбы пришлось залечивать свои раны. Последний — бурят, конечно, не только не мог иметь каких - либо претензий к ворожею, но, по слухам, даже оставил свое воровство совершенно.

Как пример ворожбы монгольского ламы, мы приводим следующий случай, наблюдавшийся в Киранском карауле (в 1893 г.). Здесь у одного казака потерялись две лошади. Так как розыски его ни к чему не привели, то он, по совету стариков, пригласил славящегося своей ворожбой монгольского ламу, по имени Чигмита, живущего в 70 верстах от караула.

Лама не замедлил явиться через два дня и тотчас же, вопреки обычаям бурятских лам, отказавшись от предложенного ему сытного угощения, приступил к ворожбе. Состояла она в следующем: в сенях избы закрыли входную и наружную двери и два небольшие окна, чтобы сделать помещение совершенно темным. Прочитав какую-то тибетскую молитву, лама сел на пол спиной к одной из дверей, предварительно развесив на той двери небольшой квадратный белый платок, испещренный тибетскими письменами.
скачать dle 12.1



  • Не нравится
  • 0
  • Нравится

Похожие публикации
У данной публикации еще нет комментариев. Хотите начать обсуждение?

Имя:*
E-Mail:
Введите код: *
Кликните на изображение чтобы обновить код, если он неразборчив


Архив сайта
Март 2024 (40)
Февраль 2024 (36)
Январь 2024 (38)
Декабрь 2023 (29)
Ноябрь 2023 (20)
Октябрь 2023 (33)
Календарь
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Реклама
Карта Яндекс
Счетчики
Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru
При использовании материалов ссылка на источник обязательна. Спасибо за понимание.