Топ-100

Конец исхода сибирских казаков в Китай

Опубликовал: zampolit, 26-06-2017, 13:26, Путешествие в историю, 1 731, 0

Власти провинции Синьцзян настаивали на интернировании всех пришедших в составе Народной дивизии из Советской России. Однако это значило отказаться и от продолжения борьбы, и от скорого, с боем, возвращения в Россию. Поэтому передовой отряд Народной дивизии (командир — Новиков), вопреки всем международным нормам, отказался сдавать оружие китайским пограничникам и без разрешения местных властей двинулся к Чугучаку, центру Тарбагатайского округа, в 40 верстах от которого, на реке Эмиль-Хо, стоял лагерем корпус генерала Бакича.

Основные силы Народной дивизии, по сути, последовали примеру своего авангарда: Токарев сдал китайцам только неисправное оружие. В место, назначенное для лагеря, дивизия повстанцев не пошла, а вслед за отрядом Новикова направилась к Бакичу.

4-й Оренбургский корпус генерала А.С. Бакича, в составе Оренбургской армии, осенью—зимой 1919 —1920 гг. проделал жуткий — в тифу, в морозы — переход по степям в Семиречье, откуда в конце марта 1920 года перешел в Китай, сдав при этом почти все свое оружие (китайцы оставили бакичевцам для самоохраны только 200 винтовок, 100 шашек и 1 пулемет). Лагерь пришлось разбивать на голом берегу Эмиль-Хо, под открытым небом, в местности со скучным, безрадостным пейзажем. Белые устроили себе балаганы из кустарника, потом, готовясь к зиме, нарыли землянок. Люди с грустью говорили, что вырыли себе могилы.

Китайцы сначала выдавали примерно по 100 г баранины и 400 г хлеба на одного интернированного в сутки, но все это только за наличные средства. Когда же серебро иссякло, власти резко уменьшили довольствие. Трудности усугублялись отсутствием в округе топлива. Во время страшной зимовки 1920—1921 гг. в эмильском лагере умерли от голода и холода сотни людей, а оставшиеся едва стояли на ногах. Приезжавших «поражали зеленые лица, отчаянная худоба и страшное убожество одежды обитателей этого лагеря».

Однако Бакич крепко держал подчиненных в руках, сохранялись управление, дисциплина и строевая организация. Тех, кто, не выдержав испытаний, желал вернуться в Россию, Бакич и его помощники, как правило, не удерживали. Наоборот, перед уходом групп «возвращенцев» устраивали им напутственные молебны, произносили трогательные прощальные речи. Некоторые белые, обычно небольшими группами, уезжали на Дальний Восток, но для такого переезда требовались личные средства. Смогли уехать генералы Шильников, Комаровский, Никитин, Жуков и Зайцев. Среди перебравшихся на Дальний Восток был и молодой поручик Оренбургской армии Л. В. Святин, впоследствии епископ Пекинский и Китайский Виктор.

Командир корпуса генерал-лейтенант Андрей (Андро) Степанович Бакич — серб по национальности и ярый славянофил, враг австро-германцев — родился в Сербии 31 декабря 1878 г. Окончил 6 классов 3-й короля Александра гимназии в Белграде. За «прикосновение» к покушению на жизнь экс-короля Милана был выслан из Югославии, попал в Константинополь. Из Турции перебрался в Россию (1900 г.). Окончил по 1-му разряду Одесское юнкерское училище (в 1902-м или 1903 г.). Лет десять служил офицером в Русской Императорской армии, в том числе повоевал с японцами. В 1913 г. Бакич вышел в отставку и занялся коммерцией: стал коммивояжером «Русско-монгольского торгового товарищества» в Монголии.

Но грянула Первая мировая война, а следовательно, и мобилизация. На фронт Бакич ушел командиром стрелковой полуроты. В каких только переделках не побывал: четыре раза ранен, контужен, травлен удушливыми газами. Его неизменная храбрость и высокий профессионализм были отмечены целым рядом боевых наград. Среди них: орден Святого Георгия 4-й степени, Георгиевское оружие, ордена Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом, Святой Анны 2-й степени с мечами, Святого Станислава 2-й степени с мечами и др.

Судя по наградам, Бакич — герой Первой мировой... Весной 1916 г. он уже подполковник, командир 1-го батальона 56-го Сибирского стрелкового полка (Рижский фронт). В конце 1917 г., во время развала «старой» армии, — полковник, командир 545-го пехотного полка.

После Октябрьской революции Бакич решил покинуть Россию с ее смутными временами, чтобы где-нибудь на Балканах или во Франции продолжать сражаться с австро-германцами, теперь за свободу своей исторической Родины — Сербии. Из-за фронтов мировой войны не так-то просто было выбраться из Поволжья в Западную Европу, но он исхлопотал уже в сербской миссии визу. А затем вихрь русских событий захватил и увлек его за собой.

Антисоветский переворот в Самаре. Создание Народной армии Комуча. В городе Сызрани полковник Бакич формирует и возглавляет отряд, развернутый вскоре во 2-ю Сызранскую стрелковую дивизию (2.07.1918). Бакич, естественно, ее начальник. Дивизия держит центральный участок фронта Народной армии, ее штаб — в Сызрани. Но враг наступает, 14 сентября Сызрань сдана, дивизия медленно отходит на восток. В конце 1918 г. Бакич — командующий Бузулукской группой Оренбургской армии. Группа вскоре разворачивается в 4-й Оренбургский армейский корпус. Бакич получает чин генерал-майора и становится командиром 4-го корпуса (16.02.1919).

По ходатайству станичников войсковой круг Оренбургского казачьего войска избирает его почетным казаком станицы Магнитной. 23 апреля 1919 г. командующий Оренбургской армией и войсковой атаман оренбуржцев генерал А.И. Дутов дал Бакичу блестящую аттестацию: «Вполне здоров. Вынослив. Отлично храбр. В среде солдат и командиров сильно популярен и пользуется огромным уважением. Прекрасный администратор и хозяин. Всегда дисциплинирован, строг и настойчив в требованиях. Убеждений твердых. Решителен в бою и отважен в задачах. Начитан. В бою абсолютно спокоен и умно руководит войсками. Пользуется расположением всего населения, где проживал. В боях с большевиками все время. Формировал Сызранскую стрелковую дивизию и все время с ней в боях. Трезв. Выдающийся. Вполне может командовать корпусом и в боях в этой роли незаменим».

В апреле 1919 г., находясь на правом фланге Оренбургской армии, 4-й корпус наступал к Волге. Однако на реке Салмыш был противником остановлен. После этого начались неудачи. Злой рок привел бакичевцев в Семиречье, а оттуда в Синьцзян. В генерал-лейтенанты Бакича произвел, по-видимому, атаман Дутов, скорее всего уже в Семиречье в начале 1920 года.

Состав 4-го Оренбургского корпуса (1921 г.): 1-я Оренбургская казачья дивизия (Атаманский, 1, 4, 33-й Оренбургские казачьи полки, 1-я и 2-я отдельные сотни), 2-я Оренбургская казачья дивизия (Оренбургский казачий имени атамана Дутова полк, 14, 15, 16-й Оренбургские казачьи полки, сводная сотня), 2-я Сызранская стрелковая дивизия (1-й и 2-й Сызранские стрелковые полки, 3-й Конно-башкирский полк, артдивизион), Конвойный дивизион (конвойные сотня и эскадрон). Всего 6 — 7 тысяч офицеров и нижних чинов, не считая беженцев.

Штаб корпуса стоял в Дурбульджине, а остальные части и службы — рядом с этим селением, на правом берегу Эмиль-Хо, в лагере из землянок, с госпиталем Красного Креста в его центре. Лагерные линейки («улицы») назывались в честь улиц города Оренбурга (Атаманская и др.), некоторые носили ностальгические и романтические названия (Невский проспект, улица Поэзии и Грусти, улица Любви и т. п.). Для надзора за интернированными в лагере имелась китайская комендатура с командой солдат.

Западносибирские повстанцы присоединились к Бакичу в середине мая 1921 г. В Народной дивизии в это время было около 1700 человек, более 700 винтовок, несколько пулеметов. Красный флаг пришельцев поначалу поверг штаб Бакича в большое смущение. Но токаревцев было много, они пришли с оружием и готовы были драться с коммунистами. Объединение давало обеим сторонам надежду на возвращение, с оружием в руках, на Родину. Поэтому повстанцы признали власть Бакича, а белые смирились с цветом их знамени.

Китайские власти были серьезно обеспокоены поведением Народной дивизии и белых отрядов, взбудораженных ее неожиданным приходом. Военный губернатор Тарбагатайского округа Цзян Сян обратился к командованию Туркестанского фронта с просьбой помочь ликвидировать отказавшихся от интернирования русских. Его чиновники прибыли в село Вахты Семиреченской области для ведения переговоров.

16 мая 1921 г. китайские представители и уполномоченный РСФСР Раздобреев подписали в Вахтах соглашение, которое разрешало частям РККА временно занять район Чугучака и уничтожить отряды Бакича, Токарева и др. В соглашении заявлялось, что ввиду нарушения белыми международных правил правительство Китая вынуждено с 17.05.1921 г. открыть против них военные действия. Приглашение на свою землю чужих войск китайцы оправдывали тем, что не имеют в Синьцзяне достаточного количества собственных частей. Раздобреев от имени правительства РСФСР заверил, что после окончания операции в Тарбагатайском округе советские войска немедленно возвратятся в Россию.
Китайская же сторона обещала, во-первых, провести в Тарбагатайском округе мобилизацию военнообязанных и обеспечить частям РККА поддержку своих войск, во-вторых, снабжать красных продовольствием и средствами передвижения и, в-третьих, передать им часть вооружения, изъятого ранее при интернировании белых (2 орудия, 28 пулеметов).

17 мая 2-я Туркестанская стрелковая дивизия В. Г. Клементьева, из состава Семиреченской группы Туркестанского фронта, двумя колоннами выступила к границе, с переходом которой и началась боевая операция. Колонны дивизии наступали с запада на восток. Скоро они подошли к Чугучаку и, при поддержке китайцев, без особых усилий заняли его. Вспомогательный маневр осуществляли сибирские советские войска: из Зайсанского уезда Семипалатинской губернии они вышли к городу Кобук, перерезав белым путь отступления на восток, в Шарасумэский округ Синьцзяна.

Китайские войска помогали красным на всем театре боевых действий, но главная их задача состояла в том, чтобы, заняв тракт Чугучак—Урумчи в районе озера Телли-Нор, не допустить прорыва белых на юг. Таким образом, коммунисты и китайцы планировали согласованными действиями окружить и уничтожить отряды Бакича и Токарева.

В занимаемых местностях красные приступали к настоящей охоте за белоэмигрантами, особенно за офицерами, которых партиями отправляли в Советскую Россию. В частности, в Чугучаке были пленены два бывших колчаковских комбрига: генерал-майор Ярушин и полковник Виноградский. Последний, по-видимому, тот самый П.И. Виноградский, который в бытность помощником атамана 3-го отдела Сибирского казачьего войска с помощью местных станичников разоружил революционный гарнизон города Павлодара (01.1918), затем, после антисоветского переворота, формировал в Семипалатинской области части для изгнания большевиков из Семиречья, а в 1919 г. командовал 2-м Усть- каменогорским полком Партизанской дивизии атамана Анненкова. Всего красные пленили в ходе операции в Тарбагатайском округе (05— 06.1921) около 1200 человек.

Штаб 4-го Оренбургского корпуса очень скоро узнал от беглецов из Чугучака о грозящей опасности. Белые думали, что китайский губернатор подкуплен большевиками и потому впустил их в свой округ. Вскоре штаб Бакича получил данные, что 23 мая соединенные советско-китайские силы выступят от Чугучака на эмильский лагерь. Вовремя узнав о намерениях врага, белые решили выйти из-под удара.

24 мая 1921 г. корпус Бакича покинул лагерь и направился на восток. Цель движения — Монголия, соединение с действовавшими там белыми отрядами барона Унгерна и другими частями. Уходили без продовольствия. Последние из уходивших подожгли лагерь, через несколько часов красным и китайцам достались одни догоравшие развалины. С генералом Бакичем пошла и Народная дивизия. Токаревцы сильно устали от трехмесячных боев и бегства, но они не были измождены так, как белые, которые уже полтора года страдали от голода и болезней. К тому же у повстанцев имелось оружие (правда, патронам счет шел на штуки). Поэтому Бакич стал использовать их как свою главную боевую силу. Начался беспримерный переход через голодные, безводные степи и пустыни Джунгарии.

Колонна Бакича и Токарева (около 8000 человек, большей частью пеших), уклоняясь от боя, шла спешно, большими переходами. Ее арьергарду приходилось отбиваться, сдерживая настигавшие советские и китайские войска. 29 мая она прошла 70 верст. Люди падали от усталости и голода. Чтобы не угодить в расставленные сети, колонна сошла с пути Чугучак—Урумчи и попала в страшную пустыню Азии - Гоби. Небо и песок без конца, голод, безводье, невыносимая жара, томительная жажда — вот ощущения участника похода. От голода люди стали пухнуть, настроение падало, нервы были на пределе, нравы дичали. Как только конь начинал подавать признаки бессилия, его прикалывали и рвали на куски.

1 июня разведка донесла, что на высотах при выходе из ущелья к реке Кобук колонну поджидают коммунисты, пришедшие из Зайсана и успевшие окопаться. Это была западня. Многие из белых и повстанцев почувствовали полнейшее отчаяние: бросались в изнеможении на землю, кто-то громко рыдал, кто-то застрелился. Тяжкое смятение и почти смертельная тоска от сознания своей обреченности охватили всех.

Но генерал Бакич не выказал растерянности и не потерял управления. Выход был один: победить или умереть. Командир корпуса вызвал из частей всех, кто «еще имел силу в ногах». Таких набралось не более 600 человек. Собрали и небольшую группу конных, лошади которых еще были способны передвигаться. Патронов не было. В ночь на 2 июня эти 600 бойцов и конные пошли вперед. «И вот произошел бой, подобного которому, — по словам И.И. Серебренникова, — вероятно, еще не было в истории». «Здоровые не так давно люди, начавшие теперь пухнуть от голода, — писал участник событий, — вооруженные палками, ножами и камнями, пешком ринулись на высоты, занятые отлично вооруженным противником, высоты, за которыми узкой полосой блестела река Кобук, обещая спасение обезумевшим от жажды людям».

В начале боя группа конных казаков во главе с самим Бакичем и его начальником штаба Смольниным-Тервандом обошла левый фланг врага. Красные занервничали и подались на версту назад, в овраги. Это был большой успех белых. Но в оврагах у коммунистов оказались окопы, которые пришлось штурмовать. Хотя скоро оборонявшиеся поняли, что на них наступают почти безоружные люди, бой длился более пяти часов. Шесть раз бакичевцы и токаревцы ходили в атаки, и лишь последняя принесла успех. Утром, не выдержав одновременного лобового удара и флангового обхода, красные, наконец, дрогнули и побежали. Много их утонуло в Кобуке. Победители, дойдя до реки, прильнули к воде, а потом гнали врага еще 10 верст, пока не иссякли последние силы. Многие белые в поисках пищи кинулись в лагерь противника. Там разыгрывались жуткие сцены. Вот группа солдат разрывает убитую лошадь. Вот казак склонился над телом умирающего красноармейца и дрожащими руками пытается вырвать из его сумки краюху черного хлеба.

Победою при реке Кобук Бакич и Токарев открыли себе путь на восток и фактически сорвали операцию советских и китайских войск. Двигаясь далее, они сбили китайский заслон и вошли в Алтайский (Шарасумэский) округ Синьцзяна. Здесь они снова попали в пески, снова были голод, жара и жажда. Ели крапиву, лебеду, другие травы, собак, обессилевших лошадей, к которым бросались с ножами. Колонне по-прежнему приходилось спешить, так как коммунисты хоть и отстали, — пустыня измотала и их, — но еще преследовали. Отряд таял. Обессилевших бросали на произвол судьбы, и они доставались красным или на съедение волкам, которые стаями следовали за колонной.

О больных, женщинах и детях, следовавших в обозе, почти не заботились. «Каждый думает только о себе», — записал в дневнике участник похода. 7 июня, на дневке, Бакич отдал чудовищный приказ: кто не может идти далее собственными средствами, может возвращаться в Россию или оставаться на месте. Но ведь и то и другое означало одно — смерть. Собственно говоря, всю колонну спасли от гибели два обстоятельства. Первое — случай, когда удалось захватить большое стадо баранов, принадлежавших богатому сарту. Второе — озеро Улюнгур. Здесь погибло несколько десятков людей, опившихся горько-соленой водой. Зато озеро оказалось богато рыбой. Баранами и рыбой люди подкормились и немного восполнили почти угасшие силы.

14 июня белоповстанцы подошли к реке Черный Иртыш, отбили у китайской заставы паром и начали переправляться. Сильный разлив реки затруднял переправу, которая кончилась лишь 28 июня.

1 июля колонна Бакича и Токарева начала наступление на крепость Шара-Сумэ (город Тулта), центр Алтайского округа. Несколькими боями она разгромила китайские войска, в том числе хорошо вооруженный отряд из мусульман-дунган, «сравнительно храбрых вояк». Губернатор округа покончил с собой. Шара-Сумэ был взят (2.07.1921) и разграблен голодными белоповстанцами. Победители, рыскавшие по городу, искали только еду. Предметы роскоши бросались как ненужный хлам. Сальные свечи стали изысканным лакомством. Весь день и ночь после занятия города люди ели и пили китайскую водку, которая оказалась в изобилии.

Затем токаревцы и бакичевцы овладели ближайшим городком Бурчум, расположенным западнее Шара-Сумэ (6.07.1921). Трофеи, взятые у китайцев: 6 исправных орудий, 1000 снарядов, 12 пулеметов, около 400 винтовок, но патронов всего 6000. Мало оказалось и продовольствия — около 16,4 т риса и пшеницы.

Поход, начатый от эмильского лагеря, был завершен. Он стоил Оренбургскому корпусу и Народной дивизии не менее 1000 человек погибшими. Что касается токаревцев, то только теперь они смогли, наконец, остановиться и почувствовать себя хоть сколько-нибудь в безопасности.

Их исход от родных станиц и сел завершился. За неполных четыре месяца бегства сибирские казаки и крестьяне преодолели более 2000 км. Красные, упустившие белоповстанцев из Тарбагатайского округа, вернулись в Россию.

Источник: Шулдяков В.А. Гибель Сибирского казачьего войска. 1920-1922. Книга II. - М.: ЗАО Центрполиграф, 2004. - 607 с.
скачать dle 12.1



  • Не нравится
  • 0
  • Нравится

Похожие публикации
У данной публикации еще нет комментариев. Хотите начать обсуждение?

Имя:*
E-Mail:
Введите код: *
Кликните на изображение чтобы обновить код, если он неразборчив


Архив сайта
Март 2024 (40)
Февраль 2024 (36)
Январь 2024 (38)
Декабрь 2023 (29)
Ноябрь 2023 (20)
Октябрь 2023 (33)
Календарь
«    Март 2024    »
ПнВтСрЧтПтСбВс
 123
45678910
11121314151617
18192021222324
25262728293031
Реклама
Карта Яндекс
Счетчики
Яндекс.Метрика Top.Mail.Ru
При использовании материалов ссылка на источник обязательна. Спасибо за понимание.