Институт Астана у Сибирских татар
Сибирские татары – мусульмане, исповедают суннизм ханафитского мазхаба. Особенностью ислама сибирских татар является почитание первых исламских миссионеров – шейхов, мучеников за веру – вали, авлийа. Их мавзолеи известны среди местных жителей под названием «Астана». В суфизме астана – это места, где жили святые и проповедники или где находятся их мавзолеи. Арабский термин означает буквально «порог двери», «вход во дворец». На персидском языке – это «порог», «царский двор, дворец счастья», «место отдыха и сна», «могилы пророков и других святых людей».
В нескольких сохранившихся грамотах хранителей астаны с некоторыми вариациями описывается поход в Сибирь 366 шейхов – первых исламских миссионеров. Этот легендарный поход по разным историческим версиям мог состояться в 1394–1395 гг. или в первой половине XII в.
Так в рукописях Сагъди Вакаса-ибн-Реджеба и Кашафа-ибн-Абу-Саида, переведенных Н.Ф. Катановым, описывается, как в «священную Бухару … изо всякого рода городов восточных и западных стран» собрались 366 шейхов перед ишаном Ходжей Багаутдином. Оттуда «366 конных шейхов пришли к хану Шейбану в степях Средней орды». Шейбан-хан и его 1700 воинов присоединились к шейхам и на лошадях «спустился к реке Иртышу и учинил там великое сражение за веру».
О шейхах и воинах Шейбан-хана говорится: «сражались тут истинные храбрецы. Язычников и татар они истребили несметное количество, сражаясь так, что по берегам Иртыша не осталось ни оврага, ни речки, где бы они не бились, и тем язычникам не дали даже возможности бежать». В войне за веру 300 шейхов и 1448 воинов пали. Хан Шейбан с остатками воинов вернулся в Среднюю Орду и «стал называться вали-ханом, т.е. святым ханом». Трое шейхов остались в Сибири обучать основам веры новообращенных, а 60 шейхов отправились в Бухару. Далее из текста следует, что один из 60, оставшихся в живых и вернувшихся в Бухару шейхов, «господин ишан Ходжа Давлет-шах, сын шаха Абду-ль-Ваггаба» снова вернулся в Сибирь и открыл 18 мавзолеев. Позже из Хорезма прибыл шейх Искандер из Мамляна и открыл еще 9 мавзолеев. Еще 12 мавзолеев было открыто одним из троих оставшихся – шейхом Шерпети – младшим братом шейхов Назыра и Бирия (Искерская Астана).
В грамоте хранителя Юрумской Астаны уточняется, что к Иртышу миссионеры вышли по реке Ишим. «Известные святые разошлись от устья р. Ишима до Иртыша … Народ Прииртышья … был многочисленным ... от их враждебного отношения 360 святых приняли мученическую смерть, стали шахидами кто в поле, кто в воде, которые в болоте … остальные 60 святых вернулись в почтенную Бухару …».
Поход первых исламских миссионеров в Западную Сибирь дал толчок появлению в последующем у сибирских татар особого социально-религиозного института – института Астаны. В его основу заложен культ «святых» (авлийа) – шейхов, принявших мученическую смерть и ставших шахидами во имя ислама.
Данный социальный институт сибирских татар в течение нескольких столетий оформился в целостную систему, характеризующуюся устойчивой структурой и набором неотъемлемых элементов: мавзолеи первых исламских миссионеров (Астана), хранители мавзолеев (карауцы), грамоты хранителей (сачара, цацра), обряд поминовения (катым), пожертвования (садака), а также паломничество к мавзолеям шейхов (зиярат).
В структуре института Астаны можно выделить следующие самостоятельные комплексы:
- установки и образцы поведения (традиции почитания первых исламских миссионеров и их мавзолеев, связанные с этим этические нормы, обряд поминовения, пожертвования).
- культурные символы (грамота хранителя);
- утилитарные культурные черты (мавзолеи шейхов с традиционными сооружениями);
- социальные роли и статусы (хранитель Астаны и его обязанности).
К настоящему моменту на территории юга Западной Сибири выявлено около 80 мавзолеев первых исламских миссионеров – астана.
Самыми ранними списками священных захоронений можно считать тексты грамот хранителей Астана. Так в рукописях Сагъди Вакаса-ибн-Реджеба и Кашафа-ибн-Абу-Саида говорится: «Из Священной Бухары через этот самый Иртыш проехал господин ишан Ходжа Давлет-шах… и на берегу этого Иртыша открыл 18 мавзолеев. … Потом из города Хорезма прибыл шейх Искандер из Мамляна и открыл 9 мавзолеев. Один из оставшихся здесь для обучения вере в числе первых шейхов был почтенный Шерпети, младший брат шейха Назара и шейха Бирия. Открыв 12 мавзолеев, он лег у ног своих старших братьев».
В «Грамоте хранителя Юрумской Астаны» также описывается выявление мавзолеев: «В почтенной Бухаре жил Мавляна Джалялитдин … Когда разнесся слух о знаменитых шахидах он составил список имен погибших шахидов в тетради и послал своего мюрида Джагфар ишана в Юрт Тубыла. Этот Джагфар записал имена шахидов в книгу с прочтением молитвы. Джагфар ишан прибыл, обошел окрестности Тубыла, уточнил (могилы – прим. переводчика М.А.) 23 святых».
Инициатором поиска могил шейхов, по тексту «Грамоты хранителя Юрумской Астаны», является «Мавляна Джалялетдин» – Руми, Джалал ад-дин Бен Баха ад-дин Мухаммед аль-Бальхи (1207–1273), знаменитый суфийский мистик и поэт жанра маснави-хвани, основатель и руководитель братства Маулавийа.
В обоих текстах при перечислении обнаруженных мавзолеев шейхов упомянуты местные топонимы. Практически все они вписываются в современную географическую карту Тюменской и Омской областей. Списки из текстов и полевых этнографических материалов, собранных в течение нескольких лет, помогут локализовать захоронения шейхов.
Судя по описаниям событий в сачаре миссионеры двигались на север по реке Ишим и вышли к Иртышу на территории современного Усть-Ишимского района Омской области. Там же, у современного селения Большой Буран (Тюрмитяки), появляются первые астана. Выйдя к Иртышу, миссионеры двигались в основном в северо-западном направлении, что подтверждается наличием мавзолеев у селений Большая Тебендя, Саургачи, Малая Бича Усть-Ишимского района Омской области и далее на запад по Иртышу (Вагайский и Тобольский районы Тюменской области). Вверх по течению Иртыша они, видимо, продвинулись на незначительное расстояние – около 85 км (Кипоколлары и Кускун Тевризского района Омской области). Вниз же по Иртышу (на протяжении около 1100–1200 км от устья Ишима до селения Цингалы Ханты-Мансийского района ХМАО) и далее по его притокам нами выявлено и изучено 77 мавзолеев.
Если нанести все известные астана на карту, то получится условный четырехугольник площадью более 3000 кв. км. Его северо-восточный угол будет у селения Кускун Тевризского района Омской области, северо-западный угол у селения Цингалы ХМАО, юго-западный – у озера Андреевское в окрестностях Тюмени, и юго-восточный – у с. Аромашево Тюменской области.
Большинство астана расположены на берегах рек или же в непосредственной близости к пойме рек. Иногда они находятся в лесу или на берегу озера. Во всех случаях – это высокие не затапливаемые участки. Так, на берегу Ишима выявлено – 2 мавзолея, Иртыша – 35, Тобола – 13, Вагая – 4, Агитки (правый приток Вагая) – 6, Туры (левый приток Тобола) – 3. Вдали от рек находятся 14 мавзолеев. Большинство из них располагаются на берегах озер, расположенных в труднодоступных болотисто-лесных массивах подтаежной зоны.
По местонахождению мавзолеи можно разделить на четыре категории: 1) астана в черте поселений; 2) на кладбищах; 3) вблизи поселений; 4) вдали от поселений. Из 77 выявленных астана в черте деревень и сел находятся 11; на кладбищах – 18; в лесу, в поле и на болотах в пределах 2–3 км от населенных пунктов (в т.ч. ныне нежилых) – 23; вдали от поселений – 25 астана.
По итогам исследований мавзолеев шейхов их можно классифицировать по статусу и выделить два типа: большие (оллы, зур) и обычные.
К первому типу относятся мавзолеи предводителей первых исламских миссионеров и их ближайших помощников. Как правило, эти астана являются общеизвестными среди всего сообщества хранителей астаны, имамов и простых мусульман региона.
Самой известной и почитаемой астаной является Баишевская Астана (мавзолей Хакимата). Существует убеждение, что если человек не имеет возможности совершить хадж в Мекку, то он может восполнить это, совершив семикратное паломничество к могиле шейха Хаким-ата. В тексте «Грамоты хранителя Юрумской Астаны» это звучит так: «Меккинские мужавиры говорили, кто посещает могилу Хаким хазрата, тот получит уважение паломника в Мекку».
Ко второму типу астана относятся мавзолеи остальных миссионеров из числа «шейхов Багаутдина», членов их семей, воинов, сопровождавших шейхов, поваров, лекарей. Отношение той или иной астаны к категории обычных (ординарных) нисколько не умаляет их значимость для местных мусульман. Среди них мавзолеи шейхов, чьи имена или имена их учителей известны во всем исламском мире. К примеру, Юрумская Астана считается мавзолеем шейха Давлет-али «из детей имама Ахмеда, из внуков Абуль-Хасана Хиркани» и Хадиджи-биби.
Иногда рядом с большой астаной известного шейха могут покоиться помощники шейхов. Так, Астана Куларовская является погребальным комплексом, где центральное место занимает мавзолей шейха Юсуфа, известный по публикации Катанова как мавзолей «господина шейха Юсуфа из внуков имама Абу-Юсуфа» «на холмах» или как «могила хазрата Юсуфа шейха газиза … из потомков имама Абуйусуфа».
По информации, записанной во время полевых исследований со слов местных жителей, рядом с мавзолеем шейха Юсуфа похоронены Кур кызлар – незамужние девушки, погибшие вместе с шейхом. На момент исследования сруб мавзолея был восстановлен (в 1995 г.) и окружен рвом, как и участок, где предположительно находятся могилы девушек (сруб отсутствует). Несмотря на то, что в комплексе находятся практически две астаны, относящиеся к двум разным типам, Куларовская Астана считается единой и относится к категории «больших».
В некоторых случаях в районе, где компактно располагаются несколько астана, может наблюдаться локальная градация, когда статус отдельных мавзолеев может оказаться выше, чем у соседних. К примеру, Астана Малоуватская–1 (Азыляр астана) –мавзолей Турсун-Али шейха, известная как мавзолей «в Увате шейх Турсун-Алий» или как «могила Турсун Гали шейха» «в Увеке» считается «большой» астаной» по отношению к другим мавзолеям – Осиновской (Большой Уват) и Вершинской Вагайского района Тюменской области.
В старину, и даже в советский период, в д. Малый Уват собирались люди со всего района для проведения обряда поминовения – катым аш. Обряд проводили на самой астане, несмотря на то, что приходилось 3,5 км добираться на другой берег озера на лодке летом, а зимой по льду. Только в осеннюю и весеннюю распутицу собирались у деревни на берегу озера.
В то же время в одном километре от мавзолея Турсун-Али шейха находится другая астана – Малоуватская–2 (Ошмацылар Астана). Эта астана относится ко второму типу. Там похоронены женщины-миссионерки, прибывшие в Сибирь вместе с шейхами Багаутдтина. В обязанности женщин, кроме миссионерской деятельности среди женской части населения, входило также и приготовление пищи. Отсюда название ошмацылар – производное от татарского слова ош – еда, пища.
Около половины исследованных астана не имеют каких-либо сооружений. Хотя при натурных обследованиях мавзолеев часто удавалось обнаружить части ушедшего от времени в землю сруба или же характерные отпечатки на земле. На остальных же имеются срубы и оградки. Обследование сохранившихся сооружений и собранная информация о бытовавших ранее сооружениях, позволяет сделать выводы о существовании традиционных комплексов на астане. Туда входят: сруб на некрополе, ограждение, канавка вокруг сооружений, беседка или скамейки, ящик для пожертвований. Чаще всего, особенно среди старинных срубов, встречаются шестиугольные равносторонние. Но есть и четырехугольные (Новоатьяловская Астана), и восьмиугольные (Иртышатская Астана).
Срубы мавзолеев, рубленные в «чашу» или в «лапу», в некоторых случаях без паза, как правило, невысокие – 1,5–2 м. Количество рядов бревен на срубах – от 6 (Баишевская Астана) до 10 (Аллагуловская астана), а их диаметр соответствует стандартам строевого леса – 20–25 см. Самый старый из сохранившихся (был сооружен в конце XIX в.), на момент обследования (2008 г.) имел 13 рядов (Тахтагульская Астана).
Судя по всему, ранее срубы могли быть высокими и сопоставимыми по размерам с мечетью. Н.Г. Спафарий в 1675 г. отмечал: «…близ речки лежит пустой городок и шанцы Кучума царя Сибирского, который владел в то время, как приходил Ермак в Сибирь, и место то самое крепкое: остров есть, однако ж ныне лежит пусто, только тобольские татары для воспоминания нечистые их веры магмецкие, обновили преж сего и ныне обновляют мечеть, в которой по их нечистой вере приходяще действуют».
Однако известно, что к тому времени Искер уже опустел, и мечеть не могла регулярно восстанавливаться. Очевидно, это был мавзолей на Искере, который Спафарий принял за мечеть. Почти через 100 лет после Н.Г. Спафария И.П. Фальк тоже видит обновленный мазар – традиционное сооружение на астане, и называет его «деревянной башней». Но самое примечательное в записках И.П. Фалька то, что он впервые озвучивает истинное название данного объекта – Скир Стама, т.е. Искер Астана. Из записок путешественников видно, что размеры и вид строений на астане могли быть действительно большими, раз их принимали за мечеть.
На недавно исследованных мавзолеях попадались тесанные или даже строганные бревна сруба. Есть остатки старинных срубов, у которых бревна были стесаны со всех четырех сторон и имели форму бруса, а сам сруб был украшен фигурными столбиками, установленными по углам (Иртышатская Астана). Длина сторон традиционных срубов на астане колеблется от 1,5 (шестиугольный сруб в д.Уки) до 5 метров. В некоторых случаях весь сруб покрашен масляной краской или побелен известью.
На старинных срубах присутствуют небольшие входные двери (в Тахтагуле 0,5х1 м), в которые заходили для чтения молитв во время обряда поминовения. Также, часто имеются окошки высотой проема от 4 до 20 см и длиной от 35 до 136 см. Срубы не имеют фундамента и чаще всего устанавливались прямо на землю или на обрезки бревен.
В большинстве случаев некрополи огорожены забором, независимо от того, установлены на них срубы или нет. Ограждение повторяет форму сруба или же может иметь произвольную форму. Материалом для изготовления оградки часто служат столбы и жерди, изготовленные прямо на месте из растущих поблизости деревьев. Иногда пролеты сделаны из обычного строительного тёса. Часто оградка сделана из штакетника. Оградка может быть с калиткой или же без нее.
Восстановленные оградки на астане нередко изготовлены из металла, размером и формой напоминают современные оградки на кладбищах. В основном они сделаны из железных труб, арматуры, уголков и пластин. Имеют вид от простейшего заборчика до сооружений, украшенных штампованными и сварными фигурками. Иногда используется сетка-рабица. В большинстве случаев оградки окрашены краской синего или зеленого цветов с фрагментами белого цвета. В прошлом на мавзолеях встречались литые чугунные и кованые оградки.
Еще одним элементом традиционного комплекса надмогильных сооружений на астане являются беседки или скамейки. Они предназначены для отдыха посетителей и чтения молитв участниками обряда поминовения – зийярат.
В некоторых случаях в комплекс входит ящик для сбора пожертвований – садака. Он может быть изготовлен из прочного железа, запирающимся на замок или может быть использован обычный почтовый ящик. Их устанавливают на столбе поближе к дороге, как на Новоатяловской Астане или же прямо на срубе, как на Тахтагульской Астане.
Иногда весь комплекс надмогильных сооружений на астане окружен канавой. Ширина канавы в среднем от 1 до 1,5 м, а глубина, в зависимости от времени сооружения, колеблется от еле заметной до 0,5–0,7 м. Функции канав, в первую очередь, сводятся к обозначению границ астаны. Граница в виде канавы, вероятно, имеет и сакральный смысл, отделяя святое место от прочего. Кроме того, канава защищает комплекс от домашнего скота.
Как уже говорилось ранее, практически половина астана вообще не имеет никаких сооружений. Это, в первую очередь, связано с разрывом цепочки хранителей. Отсутствие ответственного за мавзолей человека, как правило, приводило к разрушению сооружений и постепенной утрате информации о точном местонахождении некрополя. Кроме того, отсутствие традиционных сооружений на астане могло объясняться их большой отдаленностью от населенных пунктов и труднодоступностью, частыми лесными пожарами, вандализмом.
На некоторых астана сохранились надмогильные насыпные холмы. Они могут выглядеть как слабо заметные обычные могильные насыпи, подвергшиеся эрозии за сотни лет, так и в виде курганов двухметровой высоты и диаметром до 10–15 метров. Необходимо добавить, что восстановление сооружений на астана – это традиция, бытовавшая на всем протяжении существования мавзолеев, и является неотъемлемой частью института Астаны.
Еще одна особенность института Астаны – практика переноса мавзолеев. Некоторые из мавзолеев в разное время и по разным причинам были перенесены на новое место. Это вынужденная мера, на которую могли подтолкнуть такие причины, как:
– опасность уничтожения могил святых наводнением или обвалом берега реки, озера;
– появление поблизости русских поселений, что могло привести или уже приводило к осквернению мавзолея, а также опасность уничтожения святынь в процессе хозяйственной деятельности переселенцев.
В таких случаях жители деревни под руководством хранителя астаны и муллы, выбирали останки, если они сохранились, а чаще просто землю с астаны, и перевозили их на новое место. В исторически известных случаях это могло быть или 40 телег, или 40 ведер земли. Отметим, что общей чертой здесь является присутствие сакральной цифры 40. Новым местом для астаны становилось кладбище, участок в черте деревни или высокое, незатапливаемое место вблизи самого мавзолея.
Так, Карбинская Астана была перенесена из-за подтопления в весеннее половодье на противоположный, незатапливаемый берег реки Иртыш. Астана Аремзянская была перенесена в черту деревни Нижние Аремзяны из-за того, что она оказалась в непосредственной близости от деревни Русские Аремзяны. Нердинская Астана была перенесена от черты русской деревни Шестовое в деревню Нерда, Иштаманская – с окрестностей деревни Черкашина на кладбище деревни Иштаманы.
Основываясь на текстах рукописей – сачара, мы можем предполагать, что небольшая часть мавзолеев была выявлена в древности и дошла до наших дней. «Господин ишан Ходжа Давлет-шах… открыл 18 мавзолеев. … Потом шейх Искандер из Мамляна открыл 9 мавзолеев. Почтенный Шерпети, младший брат шейха Назара и шейха Бирия. Открыв 12 мавзолеев, он лег у ног своих старших братьев». «Джагфар ишан прибыл, обошел окрестности Тубыла, уточнил (могилы – прим. переводчика М.А.) 23 святых».
Остальные мавзолеи, видимо, были открыты позже в разное время и при различных обстоятельствах. Часть мавзолеев сибирских шейхов являются вновь выявленными (заново открытыми, обнаруженными), что соответствует традициям суфизма. «Открытие» новых мавзолеев обосновывается возможностью познания божественного по одному из четырех принципов суфизма. Считается, что это по силам каждому, кто стремился к вилайа, т.е. ведет праведную жизнь. Знание может прийти к человеку, когда обрывается связь с мирской жизнью или же во сне. Именно во сне, согласно суфийским учениям, открывается мост, связывающий мирское с духовным, через который можно получить информацию. Информативность снов была и остается одной из главных составляющих воззрений в суфизме. Подобного же истолкования сновидений придерживаются и сибирские татары. Таким способом были открыты или уточнены места расположения некоторых из мавзолеев шейхов.
В частности, это одни из самых известных в регионе – Новоатьяловская Астана (мавзолей шейха Голука/Хэлуп-бабая или Аляфа – сына султана Баязида) и Варваринская Астана (мавзолей шейха Дауда из потомком Джагфар Садыйка).
Благодаря сновидениям открываются могилы святых и в других странах мусульманского мира. Так в Средней Азии известный святой Салыр-Газан, явившись во сне больному подростку, указал, где он погребен.
О значимости снов, и видений при выявлении мавзолеев говорится в одной из рукописей – сачара: «251 шейх всадник, не объявившись, остались сокрытыми. Благочестивые и миролюбивые мужчины, женщины и девицы, если кто-нибудь в тайных отношениях к Господу Всевышнему, получит точные указания Его относительно сокрытых мужей, или если эти мужи о себе дадут им какие-либо намеки и знамения, то пожалуйста да не будут нерадивы относительно объявления могил и построения мавзолеев, для того чтоб шейхи не разгневались на них и чтобы не осрамили ни их, ни потомства их!».
Как показали исследования, благодаря сновидениям не только обнаруживаются новые захоронения, но и восстанавливаются утерянные. А также в сновидениях узнаются имена шейхов, покоящихся на известных астана, но имена которых были забыты при разрыве цепочки хранителей.
Институт хранителей Астаны существует сотни лет и хорошо сохранился до наших дней. За каждой астаной был закреплен хранитель – караучи, корауцы. Считается, что он принадлежит к роду шейхов (шикх тугум).
Подобное мнение бытует и у хранителей могил святых в Средней Азии. Верующие категорически утверждают, что хранителем мавзолея, обладающим преимущественным правом на приношения святому, может быть только потомок святого.
В суфийских сказаниях и легендах сибирских татар шейхи наделены чудотворной силой: чтение мыслей, исцеление больных, воскрешение мертвых, управление стихиями и джинами, телепортация. Сверхъестественные способности могли получить и потомки шейхов – хранители астаны. Так, в деревне Каен-аул Усть-Ишимского района Омской области некогда жил потомок шейха, который мог управлять джинами. По легенде, джины косили сено, рубили дрова и выполняли другую работу. А чтобы джины не остались без занятия и не навредили шейху, он заставлял их носить воду в решете и плести веревки из песка.
Должность хранителя астаны передавалась из поколения в поколение в основном внутри одного рода. Но иногда, когда по каким либо причинам обязанности не могли быть переданы внутри рода, хранитель передавал обязанности достойному последователю – представителю другого рода. Так, в 50-е гг. XX столетия тяжело больной потомственный хранитель Истяцкой Астаны, из-за юного возраста своих детей – потенциальных продолжателей дела, сачару и обязанности хранителя передал жителю этой же деревни – смотрителю Юрумской Астаны. Но спустя полвека уже внуки хранителя Истяцкой Астаны приняли на себя обязанности хранителя.
Если цепочка хранителей прерывалась, то обязанности смотрителя за астаной брал на себя местный мулла. В некоторых деревнях хранителя Астаны выбирают на сельском сходе. Такое практикуется, к примеру, в с. Нижние Аремзяны. Там хранителя мавзолея шейха Дауда выбирают местные жители.
Среди жителей некоторых деревень, где есть астана, бытует мнение, что сачара передается с благословления самой астаны. Для этого должен быть особый знак свыше, без которого никто не решается взять на себя ответственность и стать хранителем астаны. Кроме того, под термином «сачара», «ц?цр?» хранителя астаны в этой местности понимается, прежде всего, инициация, духовная передача обязанностей хранителя, нежели грамота – вещественный атрибут хранителя. При изучении института хранителей Астаны, данный феномен можно считать отличительной чертой, присущей для района «Вагайское Заболотье», куда входят Большеуватские, Малоуватские и Вершинские священные захоронения исламских миссионеров.
Общение людей с авлийа во сне иногда играло существенную роль в процедуре передачи обязанностей хранителя последователям. В сновидениях сами «святые» указывали хранителю, кого следует выбрать приемником.
Главным символом хранителя астаны является сачара, ц?цр?, шажерэ – рукопись в виде свитка. Арабское слово шаджара (буквально – дерево) трансформировалось в сибирско-татарское сачара, ц?цр?. Шажерэ – устное или письменное историко-генеалогическое предание, где сведения о происхождении рода, племени, народа и их былой родоплеменной организации дополнялись описаниями исторических событий и документами. У хранителей астаны это свиток, куда могут входить еще силсила и религиозные тексты. Силсила – это родословная суфийских шейхов или хранителей астаны.
Принцип составления силсила позволяет видеть преемственность традиций. Существует две схемы обретения духовного знания: наследование духу умершего – увайси и наследование по генетическому родству – шейх-заде. В сачару хранителя Юрумской Астаны входит еще и наставление для хранителей и посетителей астаны. Кроме того, сачара – это культовый предмет, передающийся по наследству как главный атрибут хранителя, символ, позволяющий ему вести данную деятельность.
В советский период, во времена жесткой антирелигиозной политики, большинство свитков хранителей было утрачено, а арабская графика забыта. Сохранившиеся грамоты, как правило, содержались в строжайшем секрете и об их существовании часто не знали даже ближайшие родственники. Свиток доставали только в особых случаях – для зачитывания списка мавзолеев во время обряда поминовения и религиозных праздников. Но, тем не менее, свиток постепенно ветшал, поэтому существовала традиция переписывания сачары. Так, рукопись Кашафа-ибн-Абу-Саида заканчивается словами: «писавшим это самое предание с Хасса-айны значится Мулла Хальвет из Яркенда, переписал Кашшаф Абу-Саидов». А текст наставления из «Грамоты хранителя Юрумской Астаны» датирован таким образом: «Завершил в 1846 году и по хиджры пророка в 1263 году».
Хранитель астаны должен был сохранять мавзолей как физически – обновлять традиционные сооружения, огораживать, содержать в чистоте и порядке, так и духовно – поддерживать добрую память о шейхе, прививать людям уважительное отношение к могиле шейха.
Для сохранения мавзолея действовал ряд правил-ограничений. Прежде всего, это полный запрет на ведение хозяйственной деятельности. Запрещалось рубить лес в окрестностях астаны, охотиться, собирать ягоды, косить сено, строить жилища. Не позволялось посещать святое место без необходимости, проходить рядом и даже смотреть в сторону астаны. Нельзя было громко разговаривать, смеяться, сквернословить. Подобные ограничения в отношении могил святых существуют и у мусульман Средней Азии. В Туркменистане есть мавзолей Канбар-баба, рядом с ним «по воле бога» из дутара святого выросло дерево, которое запрещено трогать. По словам хранителя мавзолея «дерево само себя защищает. Кто сломит ветку, будет наказан».
В другой среднеазиатской легенде рассказывается, как однажды некий всадник проехал верхом рядом с могилой святого Хаджа Пюрсент-баба и у него перекосился рот: святого оскорбило, что человек не спешился в знак внимания.
Неуважительное отношение к могилам шейхов, по мнению местных жителей, влечет за собой обязательное возмездие. Причем наказание часто жесткое, и даже жестокое. Существует множество назидательных историй, связанных с мавзолеями шейхов. Все эти истории напоминают сюжеты суфийских поучительных сказаний и адабов –правил поведения.
Одна из таких историй связана с Абаульской Астаной. В деревне Абаул Усть-Ишимского района во время разборки сруба дома, один из работников неуважительно отозвался о шейхе, и в ту же минуту сорвавшаяся балка смертельно травмировала мужчину.
Другой истории рассказывается, как астана сама охраняет себя. Так, на Истяцкой Астане, расположенной в лесу, в начале 50-х гг. XX в., несмотря на запрет хранителя, был построен небольшой поселок лесорубов. Практически сразу после окончания строительства деревянные бараки сгорели. Поселок был выстроен заново, но опять выгорел дотла.
Главная обязанность хранителя – это проведение обряда поминовения – катым, астана аш. Такой обряд проводится от одного до нескольких раз в год. Чаще всего астана аш проводится один раз весной или в начале лета, и в нем участвуют практически все верующие окрестных деревень. Обычно это происходит после традиционной весенней уборки – цым на кладбищах и астане.
Обряд поминовения практически идентичен во всех деревнях, где есть захоронения шейхов. Начинается он утром с того, что жители деревни собираются в мечети или на астане. Один из участников, после прочтения молитвы, приносит в жертву барана. Другие мужчин устанавливают большой казан, разводят огонь, носят воду. Дома или в хозяйственной части мечети женщины готовят лапшу и пекут баурсаки и хворост, накрывают на стол, где кроме традиционных мучных изделий присутствуют сладости, свежие фрукты и овощи, сухофрукты, в основном – изюм и финики. В это время группа мужчин во главе с хранителем или имамом читают молитву на астане сначала на татарском языке (багышлау), затем суры из Корана. Вернувшись в мечеть, снова читают молитвы уже со всеми прихожанами и затем приступают к трапезе.
По такому сценарию проводят обряд поминовения – катым аш в деревне Новоатьялово Ялуторовского района, в юртах Андреевских и в других деревнях Тюменской и Омской областей. В Каскаре и в некоторых других деревнях обряд поминовения проводят на самой астане. Для посетителей мавзолеев в сачаре хранителя Юрумской Астаны есть наставление:
«Посетитель кладбища с воспоминаниями об усопших и их могилах, встречая там сотни покойников должен сказать: «Приветствую вас поселившихся в свои вечные дома! Как случилось с древними людьми, так и с их потомками случится, о чем написано Аллахом верно» – и еще раз должен произнести салават. После полного омовения на коленях читать «Сура – и Мулюк» (Аль Мульк – 67-я Сура Корана – Р.Р.); три, или пять, или семь раз «Сурам Ихлас» (Аль Ихлас – 112-я Сура Корана – Р.Р.), и один раз «Сура – и Фатиха» (Аль Фатиха – 1-я Сура Корана – Р.Р.) и несколько аятов из «Сура –Бакра» (Аль Бакара – 2-я Сура Корана – Р.Р.) и погладить руками лицо.
И после этого прочитать примеры из других книг и произведений (молитв). Просьба. Завершил в 1846 году и по хиджре пророка в 1263 году».
Кроме одного масштабного обряда поминовения, иногда катым проводят еще несколько раз в год. Это делается по мере поступления пожертвований – садака, каер, якшылар рукхына. В старину в качестве садака могли быть как жертвенные животные: петух, гусь или баран, иногда даже бык или лошадь, так и продукты: мука, яйца. Часть собранных пожертвований хранители астаны переправляли на другую, более высокого статуса астану, например, на Баишевскую.
В настоящее время пожертвования передают хранителям, в основном, в виде денег. Сумма не оговаривается – дают, кто, сколько может и пожелает. Чаще это крупные монеты, иногда собранные в стопку и перевязанные куском материи или платочком. Способов передачи пожертвований несколько: приносят хранителю лично; передают через имама мечети или других уважаемых мусульман; опускают в специальные металлические ящики, установленные непосредственно на астане либо на дороге вблизи астаны или деревни. В некоторых местах сохранился обычай бросать деньги прямо на землю у астаны или оставлять монеты на столбах оградки.
Как правило, садака дается как для планового проведения обряда поминовения –астана аш, так и при особых случаях. Пожертвование может совершаться во время похорон или поминок, где, по традиции, после упоминания аллаха и его пророка Мухаммеда следует поминовение шейхов – авлийа, йокшылар, покоящихся на известных астана. То же самое происходит и во время чтения молитв на религиозных праздниках – курбан байрам, рамазан. Подают садака и с просьбами о здоровье и благополучии для себя и для близких, в трудные и ответственные моменты в жизни, перед дальней дорогой, службой в армии и пр.
Еще одним элементом института Астаны является паломничество к мавзолеям первых исламских миссионеров – зиярат.
Причем, эта традиция не является феноменом именно сибирского ислама, а имеет древние корни. На всей территории исламского мира, будь то Саудовская Аравия, Индия, Афганистан, Центральная Азия, Турция, Кавказ, Поволжье, во все времена, с самого распространения ислама, были свои «святые» могилы, которые посещали паломники. Даже во время хаджа в Мекку после посещения могилы пророка Мухаммеда, паломники шли помянуть молитвой ближайших соратников и членов семьи пророка и мужавиров, покоящихся на этом же кладбище.
В XVIII – начале XX вв. российские и европейские ученые и путешественники посвятили ряд научных работ, затрагивающих тему почитания «святых» в исламе. О масштабности этой традиции в исламском мире говорит немецкий ученый и путешественник Кремер: «Если объехать все мусульманские страны, то повсюду найдем, даже в горах, белые четырехугольные памятники, покоящиеся на четырех столбах с куполом вверху, под которым находится гроб какого-нибудь, часто даже безыменного, святого».
Российские мусульмане не отличались от остальных верующих и также имели своих чтимых «авлийа» и в Сибири, и на Кавказе, и в Поволжье. Даже в путеводителях XIX в. по губерниям и уездам, где описывались местные достопримечательности, упоминалось о существовании традиции паломничества к местным святыням. Шпилевский в путеводителе по Казанской губернии пишет: «В Казанской губернии в Чистопольском уезде в 3-х верстах от пригорода Билярска – на верху высокой горы – видны остатки каменных зданий, вокруг которых расположено кладбище с остатками надгробных каменьев. Здесь, по верованию татар, похоронены «святые» славнейшие из всех мухаммедан, живущих в России. На поклонение этим могилам съезжаются мухаммедане из отдаленных местностей, приезжают даже башкиры, как месту священному. Эти святые, по верованию мухаммедан, не только делали различные чудеса в жизни, но делают и ныне».
На территории бывшей Тобольской губернии находятся несколько десятков астана «шейхов Багаутдина», многие из которых были известны на протяжении нескольких веков не только местным сибирским татарам, но исследователям и путешественникам.
Врач и естествоиспытатель И.П. Фальк в начале 1772 г., проезжая по Тобольской губернии, обратил внимание на татарские святыни: «Близ Градской площади [городища Искер] находится татарское кладбище, на котором стоит древняя деревянная башня, заключающая, по сказанию, гроб во святых считаемого Скир Стама, к которому прежде стекалось много Магометан на поклонение».
В «Грамоте хранителя Юрумской Астаны» говорится: «в Баише (находится) могила Хаким шейха газиза. Меккинские мужавиры говорили, кто посещает могилу Хаким хазрата, тот получит уважение паломника в Мекку». Местные мусульмане во все времена подчеркивали высокий статус Баишевской Астаны. Считалось, что если верующие, не имеющие возможности совершить хадж, совершают семикратное посещение с чтением сур из Корана и проведением жертвоприношения на Астане Хаким ата, то их истинные стремления могут приравниваться к хаджу в Мекку.
Некоторые суфийские братства в своих трактатах разъясняли возможность альтернативного приобретения «уважения паломника в Мекку». Так один из представителей исламского мистицизма Аль Халладж говорил: «Мусульманин, искренне желающий, но не имеющий возможности совершить хадж в Мекку, пусть отделит четверть своего жилища, содержит его в чистоте для молений и мысленного совершения хаджа. После этого, пусть пригласит 30 детей-сирот, накормит и одарит каждого 7 раз – и это ему зачтется как хадж в Мекку».
Особенностью почитания «святых» мусульманами является то, что в исламе не существует института канонизации, более того, официально это явление не признается высшим духовенством, а в статус «святых» т.е. вали (дословно с араб. – друг бога, у сибирских татар – авлийа,) возводит сам народ. Поэтому, такие люди почитаются только локально, в той местности, где они похоронены. В Западной Сибири – это 366 шейхов. В Тюменской и Омской областях традиция посещения могил шейхов для проведения обряда поминовения и обновления надмогильных сооружений не прекращалась даже в советский период.
Посетители астаны, как и при совершении хаджа в Мекку на могилу пророка Мухаммеда, просят для себя ходатайство и заступничество перед богом. Каждый паломник прибывает к могиле шейха с просьбой о здоровье и благополучии для себя, для семьи, для кого-либо еще, кто-то приезжает для очищения души. При этом главной целью посещения астаны остается обряд поминовения в честь шейха. На астане читают суры из Корана, приносят в жертву барана, привезенного с собой, и проводят катым аш.
Сформировавшийся за столетия в целостную систему, и сохранившийся, несмотря на драматизм исторической судьбы, институт Астаны стал неотъемлемой частью традиционной культуры сибирских татар. Почитание астана имеет огромное значение в духовной жизни и на протяжении большого отрезка времени помогает в сложной исторической ситуации обеспечить устойчивость религиозных убеждений и традиций сибирских татар. Под его влиянием с детства формировались ценностные ориентации и мотивации. Оно объединяло и способствовало идентификации сибирских татар как мусульманского народа. Во многом благодаря этой культурной традиции в наши дни люди возвращаются к вере и обретают свой путь к исламу.
Институт Астаны сумел сохранить для будущих поколений не только своеобразие духовной культуры сибирских татар, но и памятники истории, языка, письменности, архитектуры в виде исторических преданий о принятии ислама, рукописей – сачара и мавзолеев шейхов.
Источник: Ришат Рахимов. «История и культура татар Западной Сибири», Казань: Институт истории им. Ш. Марджани АН РТ; Изд-во «Артифакт», 2015. – 728 с. + 56 с. цв. вкл.
Для тех, кто интересуется историей религиозных организации Тюменского края мы подготовили несколько материалов:
Религия в жизни сельских и городских жителей Тюменского края в 1920-е годы;
О церковном быте зауральцев после революции ;
Об изъятии церковных ценностях в Тюменской губернии;
О возникновении старообрядчества в Тобольской губернии;
Об истории Тобольской епархии ;
О Тобольской духовной семинарии;
О конфессиональном и этнокультурном разнообразии Тюменской области;
О религии в быту жителей западносибирских городов XIX века ;
О религиозных верованиях жителей Пура ;
Об институте Астана у сибирских татар;
Об Исламе в Тюменской области в советский период;
Об истории развития протестантских общин в Тюменской области ;
Религиозные конфессии в Тюменской области в послевоенное время;
Евреи в Тобольской губернии XIX века;
Антисемитизм в Тюменском крае в 1920-х годах .