Правительство Руси начало отправлять ссыльных в Сибирь вскоре после ее открытия. Первое упоминание о ссылке в русском законодательстве содержалось в Уложении царя Алексея Михайловича. По мнению Е.С. Анучина, ссылка в определенные правительством места, фигурирующая в Уложении 1649 г., сменила собой более раннюю форму изгнания – «выбытия вон из земли», которое существовало в русском праве XVI в. (первый законодательный акт о ней – дополнительный указ 1582 г. ко Второму Судебнику), и теряла свое практическое значение по мере объединения Руси.

В XVII ст. ссылка начинает достаточно широко применяться не как наказание, а как средство удаления преступников, уже понесших кару. Соборное уложение 1649 г. определяло основные места ссылки – прибрежную зону Лены и Якутск. В Уложении Алексея Михайловича за самые тяжкие преступления назначали смертную казнь, за менее значительные маловажные – членовредительные казни (кнут, батоги, цепи), а также тюремное заключение и ссылку. Но последняя была в употреблении только как дополнительное наказание.

Местом ссылки служили обыкновенно «украйные» города, т.е. расположенные по границам (юго-западной и западной), и, отчасти, понизовые (по Волге). Ссылка в Сибирь упоминается в Уложении 1649 г. только однажды как мера наказания для тяглых московских и городовых посадских людей за самовольную приписку себя к разным лицам и учреждениям.

Однако документы свидетельствуют о том, что ссылка в Сибирь до 1649 г. была явлением достаточно обыденным. Так, согласно «Книге тюменскому ямскому отпуску» за 1633 – 1634 гг. 7 сентября 1633 г. по «государевой московской подорожной проследовали из Москвы в Тобольск «тюменского города служивые люди конные… да пешие казаки… да Туринского острога стрелец…» (всего 10 человек), «…а с ними колодники Путивльского уезда крестьянин Федька Наумов, да литовский перехожий мужик Ивашка Стасев, да выходец Новгородского уезда села Погарищ пашенный мужик Матюшка Яковлев с женами и с детьми, всего 15 человек…». Подорожная была выписана в Москве 24 мая 1632 г. Таким образом, колодники оказались в Тюмени спустя год и два с половиной месяца.

В царствование Федора Алексеевича ссылка в «украйные» города «воров и разбойников» окончательно заменяется ссылкой их в Сибирь, причем последняя рассматривается уже как самостоятельное наказание. «Бить кнутом, и отрезать левое ухо, да отсечь у левой руки два пальца меньшие, и сослать в Сибирь на вечное житье с женами и с детьми» и т.д.

Из именного указа, объявленного Стрелецкому приказу боярином Троекуровым от 15 октября 1692 г. «О порядке препровождения колодников в ссылку…», узнаем систему доставки ссыльных, в том числе и в Сибирь: «… из Стрелецкого приказу колодников, которые за воровство свое куда довелось посылать с нарочными посыльщики, заковав в кандалы и ручные железа, а буде кандалов не достанет, и тех ковать и в ножные железа, залив, и велеть колодников вести с великим бережением, что б их до тех городов, куда они с ними посланы, довели в целости…». Этот указ определял наказание и для посыльщиков, сопровождавших ссыльных. За небрежение, взятку и отпуск колодников им грозило битье кнутом и ссылка в те места, куда направлялись ссыльные, а жены их и дети должны были следовать с ними же.

Видимо, стрельцы к колодникам из их же среды относились с сочувствием и давали им возможность бежать с дороги. Чуть раньше, 22 января 1692 г., вышел указ о наказании бежавших из ссылки преступников, где, в частности, говорилось: «А которые воры за воровства свои сосланы были в ссылки в Сибирь и в иные городы, не за смертные вины, и из тех городов бежать и будут пойманы на Москве, кроме воровства: и тем чинить жестокое наказание, бить кнутом и ссылать в дальние городы». Запрещалось возвращать из ссылки без именного указа.

В петровское царствование ссылка в Сибирь принимает организованный характер. 1 сентября 1697 г. в наказе верхотурским воеводам повторялось требование о строении пересыльной тюрьмы. То же указание было отдано ближнему боярину кн. Черкасскому, назначенному в Тобольск воеводой. Таким образом, Петр I положил начало систематической ссылке в Сибирь, организовав первую пересыльную тюрьму в Верхотурье.

Вскоре труд тюремных сидельцев начинает активно применяться в казенном хозяйстве и городовом строении. В наказных статьях 16 янв. 1699 г. в Сибирь тюменскому воеводе, стольнику Тухачевскому говорилось: «… а которые сидят тати, мошенники и пропойцы или в долгах небольших, и таких долго в тюрьмах не держать, а сковав их по два человека ошейными добрыми или ножными железами, приставить к работе делать кирпич и известь, и кирпич жечь, камень ломать, и глину таскать и мять порознь и строить каменное строение».

Ссылка же в Сибирь могла назначаться за все, что, с точки зрения власти, наносило ей ущерб. 6 ноября 1699 г. последовал указ о возможной ссылке в сибирские города и на Терек солдат Преображенского, Семеновского, Выборнаго и Бутырского полков – «буде будут торговать вином и табаком иным корчемным питьем…».

Вместе с тем расширилась и область наказания ссылкой в Сибирь, распространяемой постепенно и на такие преступления, которые подлежали прежде другим наказаниям. Так, введена ссылка в Сибирь за побеги солдат, за членовредительство, за нищенство и за бродяжество (если бродяга оказался негодным к военной службе и не был принимаем никаким помещиком и ни в чье общество), а с отменой смертной казни, в 1753 г., стали приговаривать в вечную каторгу в Сибирь всех тех, кто по прежним законам подлежал смертной казни.

В последней четверти XVIII в. потребность в рабочих в Сибири еще более усилилась в связи с открытием горных заводов в Екатеринбурге и суконной фабрики в Иркутске. Вместе с тем, наряду со смягчением наказаний за тяжкие преступления и заменой для них смертной казни каторжной работой, за некоторые маловажные преступления ссылка в Сибирь была вовсе отменена. Так, в 1767 г. было запрещено отправлять в Сибирь осужденных на отработку частных долгов и казенных недоимок, а в 1781 г., с определением большей постепенности в наказаниях по преступлениям против права собственности, значительно ограничена ссылка в Сибирь за простое воровство. До того времени не было строгого разграничения в наказаниях за воровство, и за различные по характеру и по степени случаи этого рода преступлений приговаривали часто к одному и тому же наказанию – кнуту и ссылке в Сибирь.

В наказах Екатерины II принята была во внимание и стоимость краденого. С тех пор ссылка в Сибирь осталась только для тех случаев воровства, которые превышали 100 руб. ассигнациями и за повторные кражи от 20 до 100 руб. ассигнациями. Но в этих случаях ссылались в Сибирь только негодные к военной службе.

В начале XIX ст. было издано еще несколько указов, вводивших в употребление ссылку в Сибирь для некоторых маловажных преступлений. Это высылка в Сибирь евреев, не платящих подати три года, и бродяг из иностранцев, нижних воинских чинов за неоднократные временные преступления, помещичьих крестьян за порубку лесов (в случае непригодности их к военной службе), а 31 июля 1812 г. издан указ о ссылке в Сибирь за дурное поведение мещан и государственных крестьян в случае негодности их к военной службе.

Таким образом, число преступлений, за которые полагалось наказание ссылкой в Сибирь, постоянно увеличивалось. В Сибирь ссылали за все тяжкие преступления и за менее значимые, если совершившие их лица не годились в военную службу и не могли быть помещены в крепостях.

Е.С. Анучин приходит к выводу, что при Алексее Михайловиче и Федоре Алексеевиче ссылка в Сибирь была средством колонизации края. Доказывалось это тем, что почти во всех указах того времени о ссылке в Сибирь встречается выражение «на пашню», и еще тем, что с введением в употребление ссылки в Сибирь постепенно отменялись разные членовредительные казни, делавшие человека не способным к работе.

С Петра I взгляд правительства на преступников изменяется. Они начинают восприниматься не только как колонизующая, но и дармовая рабочая сила. Поэтому введена была Петром I галерная или каторжная работа в крепостях, портах, на заводах и фабриках. Вследствие этого в течение всего XVIII и в начале XIX ст. ссылка в Сибирь ограничивалась и нередко совсем приостанавливалась и заменялась ссылкой на работы в другие места. Так, считая необходимым укрепить приобретенные от Турции Азов для утверждения русского владычества на юге, Петр I издал несколько указов, по которым преступники, прежде ссылаемые в Сибирь, должны были отправляться в Азов на производство там сооружений. Ссылка на работы в Азов продолжалась до возвращения его Турции в 1709 г. Несколько позже, после присоединения прибалтийских территорий, Петр I предпринял многие работы по устройству новой столицы, крепостей и гаваней для создаваемого им балтийского флота. Особое внимание уделялось сооружению Балтийского порта (бывший Рогервик). Ссылка в Рогервик вместо Сибири продолжалась до 1767 г.

Позже преступников, осужденных на смертную казнь и вечную ссылку, отправляли вместо Рогервика в Нерчинск. Но все-таки в течение всего ХVIII в. ссылка в Сибирь была постоянной, только менялись категории ссыльных. Ссылка в Оренбургский край началась еще в 1736 г. для заселения пограничных городов, для построения Орской крепости и для обработки Илецкой соли.

Наказание ссылкой использовалось и для заселения новых, осваиваемых территорий. Интересен в этом отношении Указ от 10 апреля 1722 г. «О ссылке преступников в Дауры на серебряные заводы; и о переводе 300 семейств туда же для поселения на удобных к хлебопашеству землях». В нем говорилось: «Которые ныне освобождены от каторжной работы и определены послать в Сибирь в дальние города, оных послать и впредь таковых посылать с женами и детьми в Дауры на серебряные заводы…». Этот указ содержал еще одно важное положение: «… А которые посланы по делам Тайной канцелярии и велено их разослать по разным местам, дабы в одних местах не были».

В XVIII в. к ссыльным относились следующие категории. В Сибирь, как и до указа 1760 г., шли ссыльные «за вины», их в документах часто именовали колодниками. После 1760 г. к этой категории добавились ссыльные в зачет рекрутов, а с 1764 г. – выведенные из Польши беглые русские (старообрядцы). Наиболее опасные с точки зрения законов преступники под строгой охраной препровожались в Восточную Сибирь и на крепостные работы. Остальные категории – «ссылаемые за невеликие вины», ссыльные за счет рекрутов и выведенные из Польши – отправлялись на поселение. Они часто поступали в одних партиях и под названием посельщиков распределялись на водворение во вновь создаваемые селения, находившиеся в ведении «поселенческой экспедиции».

В XVIII в. в Сибирь ссылали и политических преступников. По Сибирскому тракту проезжал А.Н. Радищев. В XIX в. согласно царскому законодательству ссылка делилась на судебную и административную. В свою очередь, судебная ссылка осуществлялась по приговорам сельских или мещанских обществ и по распоряжению государственной администрации. Наблюдалась тенденция к росту внесудебной ссылки. По данным Н.М. Ядринцева, высланные в административном порядке в 1879 г. составляли более половины всех ссыльных. Причем уголовная ссылка абсолютно преобладала – на долю политических приходилось лишь 1,5-2 % всех ссыльных.

Во второй половине XIX в. Дж. Кеннан делил сибирских ссыльных в зависимости от того, какой приговор им вынесен, на четыре большие группы: каторжники, поселенцы, ссыльные, добровольцы, т.е. женщины и дети, которые добровольно отправились за сосланными мужьями или родителями.

Лица, относящиеся к первым двум категориям, которые, как считалось, всегда являлись преступниками, лишались всех гражданских прав и должны были оставаться в Сибири пожизненно. Лица третьей категории (не обязательно только преступники) сохраняли некоторые гражданские права и могли возвратиться в Европейскую Россию по истечении срока ссылки. В эту категорию входили: бродяги (лица без паспортов, отказывавшиеся назвать себя); сосланные по приговору суда; сосланные сельским обществом, к которому они принадлежали, и лица, сосланные по распоряжению министра внутренних дел, и те, кто был сослан административным порядком.

Данные Приказа о ссыльных за четыре года, с 1882 по 1885, свидетельствовали, что доля женщин и детей, добровольно сопровождавших своих мужей и отцов в Сибирь, составляла 28 – 34 %.

Таким образом, в партиях ссыльных, двигавшихся по ссыльному тракту, треть составляли добровольные ссыльные.

В России каждая сельская община имела право высылать тех своих членов, которые вследствие дурного поведения или неспособности к какому-либо труду сделались невыносимыми для окружающих и обременительными для общества. У общины было также право отказывать тем, кто, отбыв срок наказания за преступление, возвращался и просил снова принять их в мир. Выпущенные на свободу арестанты, которых мир не принимал, снова высылались в Сибирь административным порядком. Как отмечал Ф. Кон, были среди высылаемых административно, по приговорам своих волостных сходов, «хитрые мошенники, которых никогда невозможно было поймать с поличным, но были и совершенно честные люди, высылаемые по проискам кулаков, как пауки, оплетавших своими сетями бедноту».

Высылка в Сибирь по более суровым приговорам и за уголовные преступления влекла за собой, во-первых, лишение всех гражданских прав; во-вторых, конфискацию всего имущества, которое после осуждения преступника переходило к его наследникам, как если бы он умер; и, в-третьих, разрыв всех семейных уз, если только семья преступника не сопровождала его добровольно к месту ссылки.

С конца XVIII в. относительно ссылки в Сибирь на каторгу существовал закон, подтверждавшийся многими указами. Между тем за маловажные преступления ссылали без определенных правил. По большей части подобных преступников отдавали в военную службу или отправляли их в крепости; в Сибирь ссылали только некоторых.

Таков был порядок до 1821 г. Наконец, все крепости до такой степени были переполнены арестантами, что уже не представлялось никакой возможности размещать их там. Однако обычай, введенный еще Петром I, пополнять армию ворами и бродягами так вредил нравственности военного сословия и до такой степени развил между солдатами побеги, что главнокомандующие 1 и 2-й армий вынуждены были принять меры против такого зла. Вследствие этого, по представлению Министра внутренних дел, указом от 11 июля 1821 г. повелено всех маловажных преступников и бродяг, размещаемых прежде на работы по крепостям, обращать впредь в Сибирь. На следующий год после этого указа цифра ссыльных с 3 тыс. поднялась до 6 тыс. Затем указом от 23 февраля 1823 г. определено было прекратить обращение в военную службу маловажных преступников, а отправлять их в Сибирь. Вследствие этого в 1824 г. через Тобольск прошло до 12 тыс.

В соответствии с этим указом стало возникать много недоразумений, потому что с понятием «бродяга» не было все ясно. Как видно из донесения калужского губернатора, считали за бродяг и ссылали в Сибирь без дальнейших справок приходивших из соседних губерний по своим делам или для испрашивания милостыни, так как указом 1823 г. повелено было всех беспаспортных, не наводя о них никаких справок, отсылать прямо в Сибирь. На этом основании ссылали всех странствующих нищих – по большей части инвалидов. Все это привело к тому, что признано было необходимым точнее определить слово «бродяга».

Отменена была ссылка в Сибирь увечных и разрешалось помещикам возвращать своих крепостных из бродяг по пути следования в Сибирь. При этом было уточнено ограничение относительно приема на военную службу бродяг и маловажных преступников – разрешено забирать в солдаты тех из них, кто не был наказан рукой палача. Всеми этими поправками в указах 1821 и 1823 гг. ссылка в Сибирь опять была несколько ограничена, вследствие чего после 1828 г. замечается уже значительное уменьшение в приливе ссыльных сравнительно с предыдущими годами.

Источник: Катионов О.Н. «Московско-Сибирский тракт и его жители в XVII-XIX вв». Новосибирск, 2004.скачать dle 12.1

---