В течение первых трех месяцев своего существования Сибирская армия комплектовалась исключительно офицерами, казаками и добровольцами. Первого июня 1918 года уполномоченные Временного Сибирского правительства в Западной Сибири М.Я. Линдберг, П.Я. Михайлов, Б.Д. Марков, В.О. Сидоров и командующий войсками Томского района капитан Л.Д. Василенко подписали приказ о мобилизации по Западной Сибири.

Всем офицерам и военным чиновникам, как состоявшим на действительной службе, так и находившимся в запасе, предлагалось немедленно явиться в управления воинских начальников для зачисления в ряды Сибирской армии.

Остальные категории граждан, в том числе отставные офицеры и военные врачи, приглашались вступить в ряды армии на правах добровольцев.

Мобилизация объявлялась на территории, ограниченной на западе линией Екатеринбург - Челябинск, на востоке - течением реки Енисей. «Обязательная мобилизация только офицеров, - говорилось в приказе, - производится в тех соображениях, чтобы обеспечить Сибирскую армию достаточным количеством военных специалистов».

В приказе по войскам Западно-Сибирского военного округа от 6 июня разъяснялось, что юнкера, не произведенные в офицерский чин по чисто формальным причинам, приравниваются к младшим офицерам и также подлежат мобилизации.

В ходе мобилизации возник вопрос о правомочности призыва в армию офицеров украинской, латышской, литовской и других национальностей. В связи с этим 18 июня последовало разъяснение Западно-Сибирского комиссариата «об офицерах-инородцах», согласно которому от призыва освобождались только финны, как не несущие воинской повинности вообще, и поляки, состоявшие на службе в польских легионах. Офицеры-украинцы, литовцы и латыши не подлежали освобождению от призыва ввиду того, что «они являются гражданами российской республики», а «Украина, Литва, Латвия и другие области России не представляют собой самостоятельных государств».

Приказом по войскам Западно-Сибирской отдельной армии от 1 июля 1918 года при штабе Западно-Сибирского военного округа был образован резерв офицерских и классных чинов. В резерв зачислялись призванные на службу чины, не получившие при призыве назначения или отчисленные от занимаемых ими должностей. Зачисленные в резерв удовлетворялись содержанием согласно условиям поступления в армию, объявленных Временным Сибирским правительством, т. е. жалованием 300 руб. в месяц, солдатским обмундированием и квартирными деньгами, кроме того, семье ежемесячным пайком в 100 руб. Резерв должен был служить источником для замещения открывающихся должностей и для выполнения отдельных поручений.

На должностях начальников дивизий и командиров корпусов в белогвардейских вооруженных силах Востока России в разное время находились генералы А.Ф. Матковский и В.В. Бржезовский, командовавшие II Степным Сибирским корпусом, начальник 7-й Уральской дивизии горных стрелков генерал В.В. Голицын, начальники 2-й Оренбургской казачьей дивизии генералы В.Н. Шишкин и М.Г. Серов, начальники 3-й Оренбургской казачьей дивизии генералы А.Н. Ончоков и В.И. Печенкин, начальники 8-й Сибирской стрелковой дивизии генералы Л.В. Афанасьев и А.В. Мисюра, начальник Забайкальской казачьей дивизии генерал Д.Ф. Семенов и командир 4-й отдельной конной бригады генерал И. Ф. Шильников.

Во время гражданской войны и у белых, и у красных проявили свои полководческие и организаторские способности прежде всего молодые офицеры, более энергичные по сравнению со «стариками»-генералами. За короткое время они делали порою головокружительные карьеры. В этом отношении Сибирская армия не была исключением.

Общая численность офицеров в Сибирской армии к началу октября 1918 г. составила 10754 чел. В среднем на одного офицера приходилось около 17 нижних чинов. Для сравнения в старой Русской армии к 1917 году это соотношение было примерно 1 : 40 (250 тыс. офицеров на 10 млн нижних чинов). Таким образом, Сибирская армия не испытывала недостатка в командных кадрах.

В рядах Сибирской армии состояло не менее пятидесяти генералов старой армии. Большинство из них находилось на нестроевых должностях. Так как Сибирская армия не испытывала недостатка в офицерах, ее руководители не разрабатывали какой-либо широкой программы подготовки офицерских кадров. Тем не менее, на территории, находившейся под юрисдикцией Временного Сибирского правительства с осени 1918 г., функционировало несколько военно-учебных заведений, в том числе Всероссийская академия Генерального штаба, Иркутское, Хабаровское и Читинское военные училища.

Всероссийская академия Генерального штаба, располагавшаяся до революции в Петрограде, весной 1918 г. была переведена большевиками в Екатеринбург, а после чехословацкого выступления разместилась в Казани.

Академия в полном составе перешла на сторону чехо-белых при взятии последними Казани 7 августа 1918 г. Часть профессорско-преподавательского состава и большинство слушателей академии вскоре получили назначения на штабные должности в Народной и Сибирской армиях. Сама же академия перебазировалась в Томск и 11 августа «временно до создания Всероссийского военного министерства» была включена в состав Сибирской армии. 30 августа в первом эшелоне академии прибыли в Томск ее начальник генерал-майор А.И. Андогский, 13 человек профессорско-преподавательского и восемь лиц административного состава. Вскоре в Томск прибыл второй эшелон, в котором находились академическая библиотека, учебные пособия, музей, типография и другое имущество.

В число профессоров и преподавателей академии входили генерал- лейтенант Б. М. Колюбакин (история военного искусства), генерал-майор А.И. Андогский (Оперативная служба Генерального штаба и Общая тактика), генерал-майор П. Ф. Рябиков (разведочная служба Генерального штаба), генерал-майор М.А. Иностранцев (Стратегия), генерал-майор А.И. Медведев (Военная статистика), генерал-майор Г.Г. Христиани (Администрация), генерал-майор Н.И. Коханов (Военно-инженерное искусство), полковник А.Д. Сыромятников (Тактика артиллерии), полковник А.П. Слижиков (Тактика пехоты), полковник И.И. Смелов (Тактика конницы), полковник Г.Т. Киященко (Геодезия) и др.

25 декабря 1918 г. адмирал А.В. Колчак приказал с 20 января 1919 г. приступить к занятиям в «ускоренном младшем классе 4-й очереди» академии для подготовки офицеров к исполнению младших должностей Генерального штаба в полевых штабах действующей армии. Младший класс был рассчитан на 93 слушателя, в том числе 16 вакансий предоставлялось казачьим, 10 - чешским, 10 - польским и два - румынским войскам. Всем, окончившим этот класс, предполагалось предоставить право поступления в старший ее класс, а также те права, которые имели офицеры-выпускники подготовительных академических курсов 1-й, 2-й и 3-й очередей.

Иркутское военное училище, основанное в 1874 г. и упраздненное большевиками в конце 1917 г., возродилось после свержения Советской власти в Сибири в августе 1918 г. Его начальником был назначен полковник Л.Н. Пархомов. В училище принимались лица с законченным средним образованием в возрасте от 17 до 28 лет по конкурсу аттестатов. Занятия начались 1 октября. Первоначально предполагалось установить традиционный двухлетний курс обучения, но вскоре он был существенно сокращен. Первый выпуск офицеров из училища (217 чел.) состоялся в начале июля 1919 года.

Читинская военная школа (впоследствии - училище) была открыта в Чите по распоряжению атамана Г.М. Семенова. Ее начальником был назначен полковник М.М. Лихачев. В школе имелись отделения пехоты, конницы, артиллерии и инженерных войск. Первый набор юнкеров начался 20 ноября 1918 г. Правом поступления в школу могли воспользоваться добровольцы в возрасте от 17 до 30 лет с образованием не менее четырех классов гимназии или реального училища. Юнкера получали полное обмундирование и денежное содержание в размере 60 руб. в месяц, а их семьи - ежемесячное пособие в 100 руб. По окончании шестимесячного курса обучения юнкеров предполагалось распределить по воинским частям соответствующих родов оружия с тем, чтобы, пробыв в строю не менее одного месяца, они могли получить производство в прапорщики по представлению командиров частей.

Хабаровское военное училище было открыто по распоряжению атамана И.М. Калмыкова при Хабаровском кадетском корпусе 15 октября 1918 г. и первоначально именовалось военно-училищными курсами. 19 октября Калмыков официально переименовал военно-училищные курсы в «Хабаровское атамана Калмыкова военное училище». Начальником училища был назначен генерал-майор М.П. Никонов. Прием добровольцев, желавших стать офицерами, осуществлялся до 31 декабря, а 1 января 1919 г. предполагалось начать занятия. Первый выпуск офицеров училище осуществило спустя пять месяцев. 1 июня 1919 г. 22 юнкера были произведены в хорунжие и 20 юнкеров- артиллеристов - в подпоручики.

С учетом того, что подавляющее большинство офицеров не имело полноценного военного образования, оставлял желать лучшего и их общий профессиональный уровень. 26-28 ноября 1918 г. обер-квартирмейстер штаба IV Восточно-Сибирского корпуса полковник Н.В. Главацкий вместе с начальником Иркутской кадровой бригады осуществил проверку знаний уставов и наставлений офицерами 9-го Иркутского, 10-го Байкальского и 11-го Нижнеудинского кадровых полков. В ходе проверки выяснилось, что «офицеры в общем не только с уставами, но даже и с положением об обучении пехоты, как равно и с подробной программой обучения молодых солдат, не знакомы в той мере, как это понимается нами для хорошего строевого офицера». Наиболее слабым оказалось знание офицерами устава полевой службы и наставления для действия пехоты в бою.

Политические настроения большинства офицеров были гораздо правее того курса, который проводило Временное Сибирское правительство. Но, конечно, не стоит, как это делают некоторые исследователи, «всем скопом» зачислять сибирских офицеров в монархический лагерь. Как справедливо отметил Н.С. Ларьков, «в массе своей офицеры не являлись политическими фанатиками, а присущие многим из них монархические чувства и настроения далеко не всегда становились политическими убеждениями. Тем более что тяготение офицерства к авторитаризму допускало различные его формы, не сводившиеся только к монархии».

Следует, однако, признать, что именно офицеры-монархисты наиболее часто демонстрировали свои политические взгляды, проявлявшиеся, как правило, в эпатажных требованиях публичного исполнения старого русского гимна. Подобных примеров можно привести достаточно много. Нередко гимн «Боже Царя храни!» являлся лишь поводом для совершения подвыпившими офицерами хулиганских действий. Один такой случай был описан в иркутской газете «Сибирь».

После торжественного открытия на ст. Маньчжурия отделения Русско-Азиатского банка представители этого банка вместе с гостями отправились обедать в ресторан. Во время обеда оркестр стал играть «Боже Царя храни!». Все, находившиеся в ресторане, встали, за исключением представителей банка. Тогда на их стол полетели бутылки, тарелки и ножи; посыпалась отборная брань. От одного из служащих банка потребовали назвать свою фамилию. Поданная визитная карточка вскоре была возвращена, причем на ней было написано неприличное слово. На требование назвать фамилию сделавшего это последовал приказ - «выпороть!». Несчастного банкира выволокли из зала в соседнюю комнату, где он получил несколько ударов.

Вообще, злоупотребления спиртными напитками были характерным явлением среди офицеров Сибирской армии. Приведем лишь несколько примеров такого рода, почерпнутых нами из приказов по Омскому гарнизону.

24 августа 1918 г. начальник Омского гарнизона арестовал на один месяц с содержанием на гауптвахте за появление в нетрезвом виде в саду «Аквариум» и буйство подпоручика 1-го Степного Сибирского запасного полка Качнова, 12 сентября был арестован на три месяца за появление в нетрезвом виде в районе крепости и за публичное осуждение действий правительства хорунжий 1-го Сибирского казачьего полка Попов. 15 сентября аресту на один месяц за появление в пьяном до бессознательного состояния виде подвергся штабс-капитан Романчук - офицер отряда есаула Красильникова.

В приказе по Омскому гарнизону от 17 сентября 1918 г. полковник В.И. Волков отметил, что за последнее время участились случаи недостойного поведения офицеров в связи с непомерным потреблением спиртных напитков, и отдал распоряжение коменданту города подвергать аресту всех таких офицеров. В.И. Волков также предупредил о своем намерении в особых случаях ходатайствовать о разжаловании недостойных офицеров в рядовые.

Использованы материалы монографии Д.Г. Симонова "Белая Сибирская армия в 1918 году", Новосибирск, 2010 г.скачать dle 12.1

---