Золотые лето и весна Читинского банка.
Жарким было лето 1918 года. К концу августа советская Чита стояла на пороге очередной смены власти. В момент вывода войск и эвакуации организаций из города произошло одно из самых громких и нашумевших преступлений тех лет – ограбление Читинского банка. Оно вышло за рамки местного значения, имело тяжкие последствия, надолго взбудоражило весь Дальневосточный край.
После падения Иркутска, когда стало понятно, что Прибайкалье не удержать, в рядах красногвардейских отрядов начался процесс разложения. Он в основном охватил отряды анархистов, которые стали дезертировать с линии фронта. Среди этой «братвы» особо выделялся отряд Пережогина, который кроме всего пытался учинить беспорядки и грабежи в Верхнеудинске. Ограбив один из дацанов, взяв золотые предметы культа, пережогинцы двинулись на Читу. К этому времени в Чите сосредоточился разнообразный сброд из полукриминальных элементов.
Об этой разновидности прибывшего воинства писала газета «Забайкальский рабочий»: «На наш разнесчастный городок налетела саранчи гастролеров из Иркутска… Приехали люди военного вида, увешанные ремешками, биноклями, побрякушками, словно цыганская лошадь. У каждого в кармане мандат, что он член или инструктор сибирского военного комиссариата, и не просто рядовой, а повыше. Заняли эти господа отели «Селект» и «Даурия», и пошел разгул вовсю, шампанское рекой льется».
Читинский гарнизон, без регулярных войск, которые сражались на Байкале и в Даурии, оказался неспособным противостоять напору хлынувшей анархии, рядившейся в военную форму. Те же пережогинцы, именовавшие себя не иначе как «красноармейцы и интернационалисты», бесцеремонно вторгались в жизнь города, пытались наводить порядки по своему усмотрению, игнорируя распоряжения местных властей. О самом Ефреме Пережогине один из участников гражданской войны в Забайкалье М. Димов рассказывал: «По улицам Читы, помню, ходил тогда анархист Пережогин. Человек примерно в сажень ростом, на голове седые кудрявые волосы, одет в белую брезентовую рубаху и шаровары защитного цвета, в необыкновенно высокие сапоги, за поясом револьвер, на ремне две бомбы, в руках дубинка метра в полтора длиной и трубка с чайный стакан с полуметровым чубуком. Этот великан расхаживал по Амурской с личной охраной и вел агитацию против Советов». Во всех городах, где находился Пережогин, он требовал от местных властей предоставить его отряду «неограниченное право реквизиции и конфискации».
Под предлогом необходимости снабжения револьверами отправляющихся на фронт красногвардейцев, анархисты 6 августа разоружили милицию Читы, изъяли оружие и патроны. Но, при попытке арестовать военного коменданта Читы П. Казачкова был арестован сам Пережогин и «за превышение своих полномочий» посажен в тюрьму. Тем временем белогвардейские и чехословацкие войска, прорвав Прибайкальский фронт, ринулись к столице Забайкалья. 20 августа белые вошли в Верхнеудинск. Атаман Семенов, жаждавший реванша за поражение весной и летом, выступил на этот раз со своим Особым Маньчжурским отрядом вместе с авангардом японских оккупационных войск генерала Фудзия.
В эти тяжелые и поистине драматичные для Читы дни в один узел сплелись не только внешние, но и внутренние чрезвычайные проблемы. Со своими претензиями к властям обратились рабочие железнодорожного депо и станции, шахтеры Черновских копей и часть военных. Они требовали немедленной выплаты зарплаты. Платить было нечем. Привезенных до этого отпечатанных ранее в Иркутске денег, «сибирок», явно не хватало. И власти пошли на беспрецедентный шаг: стали производить расчеты с рабочим классом натуральным золотом – «кусочками» из хранилищ Госбанка. В банке в то время находилось около четырех тонн золота и шесть тонн серебра. Позже стало известно, что на «взаиморасчёт» ушло около половины всего золотого запаса. В Чите началась «золотая лихорадка»! Разумеется, это вызвало в обществе повышенный интерес, усилило нездоровый ажиотаж, и, таким образом, для «экспроприации» оставшихся ценностей в банке вольно или невольно почва оказалась подготовленной. Делу осталось дать ход.
В связи с приближением войск атамана Семенова, власти выпустили из тюрем заключенных, которые сотрудничали с Советской властью, в том числе был освобожден Ефрем Пережогин. Но были, вне всякого сомнения, и другие инициаторы этой аферы. Ведь не случайно вскоре после случившегося прозвучат слова председателя Забайкальского облисполкома И.А. Бутина о том, что «ответственные товарищи явились главными организаторами и вдохновителями преступления».
Ограбление банка (ныне это Главное управление Центробанка России, улица Анохина д.74) началось рано утром 25 августа. Отряд Пережогина прибыл к банку на грузовом автомобиле и первым ворвался в банк, сам главарь анархистов оттолкнул управляющего банком, и начался откровенный грабеж. Охрана банка сопротивления не оказала, она в основном занималась упаковкой золота для эвакуации на Восток. Тем более, в условиях возникших беспорядках в прифронтовом городе караул не был усилен.
Забрав с собой несколько ящиков и мешков с золотом, показав пример жаждущим «погреть руки», пережогинцы прибыли на вокзал, где для них был приготовлен поезд с пульмановскими вагонами. Пересчитывая награбленное, анархисты вскрывают один мешок, чтобы удостовериться в наличии в нем золота, и золото из него высыпается на перрон. Не желая встречаться с милицией «золотой» поезд быстро уходит в сторону Благовещенска. Только одни пережогинцы унесли из банка более 2048 кг золота и 3456 кг серебра на 8 млн 620 тыс. руб.
В половине шестого по телефону были оповещены об ограблении банка начальник милиции Борисов и его помощники Бояркин и Околович. Был поднят по тревоге личный состав городской милиции, чтобы предотвратить дальнейший грабеж банка. Читинской милицией была организована ловля и арест красногвардейцев, подозреваемых в причастностью к грабежу. Одновременно ее отряд под руководством Околовича во дворе гостиницы «Селект» (сегодня гостиница «Селект» ул. Амурская д.68) разоружил взвод конных красногвардейцев, а около гостиницы «Даурии» (сегодня ул. Профсоюзная д.17) - значительно превышавшую по численности команду китайцев. Эта операция длилась более двух часов, и как ни пыталась милиция своими решительными действиями предотвратить «преступление века», однако силы оказались неравными. На вокзале толпа собирала рассыпавшиеся золотые монеты из поезда анархистов…
Поймать и вернуть золото стало делом чести не только красных, у которых его увели, но и белых, которым оно было нужно для продолжения борьбы с властью Советов.
После уличных стычек в ночь на 26 августа 1918 г. красные оставили Читу, а днем в нее вступили казаки во главе с Е. Трухиным. 27 августа в столицу Забайкалья вошли части белой армии и чехословаков.
12 сентября 1918 года Читинская городская дума на специальном заседании рассмотрела протокол комиссии об ограблении банка и приняла постановление: «Признать, что милиция в день переворота 25 августа сделала все, что было в пределах ее возможностей, и больше от нее требовать нельзя».
Руководство белогвардейской власти стало умело использовать это ограбление в своих пропагандистских целях, громко возвестив: «Комиссары увезли золото». Комиссары же – руководители Центросибири и Забайкалья, со своей стороны, никак не могли с этим примириться, они были в высшей степени расдасованны случившимся, бурно и болезненно реагировали на сыпавшиеся в их адрес обвинения, пытаясь, насколько это было можно, объяснить, кто истинный виновник случившегося. «К Советской власти примазались мерзавцы», - резюмировал по этому поводу Иван Бутин. Именно по его настоянию на проводившейся 28 августа известной Урульгинской конференции (на станции Урульга, в 150 километрах от Читы) был поставлен на обсуждение вопрос об ограблении банка.
Тем временем награбленное золото растаскивалось, и пряталось повсюду всем кому оно попадало. Кусочками слитков торговали на рынках, в домах, просто на улице, их обменивали на товар. Золотая лихорадка охватила Благовещенск, куда прибыл отряд Пережогина. Две недели отряд анархистов гулял в Благовещенске, расплачивались бывшие «красногвардейцы - интернационалисты» не золотой монетой, (ее берегли), а кусочками золота, которое рубили шашками. С большим трудом разгул хорошо вооруженных анархистов удалось подавить, 12 сентября (по другой версии 6 -го) банда была разоружена, а главарь Ефрем Пережогин убит в перестрелке. По вновь открывшимся данным, Пережогин был арестован слюдянской красногвардейской ротой в Университете, доставлен в Управление милиции и там 14 сентября застрелен.
Значительная же часть золота ушла за границу в Китай, а золото, оставшееся и собранное в Чите исчезло вместе с ушедшим в Маньчжурию атаманом Семеновым.
Белая власть в Чите образовала специальную комиссию по изъятию у населения драгоценного металла. Эта кампания по изъятию у населения золота продолжалась до декабря 1918 года. Развернулась и охота на некоторые отряды красных, ушедших в тайгу, на предмет поиска у них унесенного золота. Так, по дороге на Якутск погиб почти весь отряд, состоявший из руководителей Центросибири во главе с Н. Яковлевым. В глухой тайге на северной реке Тунгир был перебит мадьярский красногвардейский отряд. Золота у тех и у других не оказалось.
Но до сих пор вся эта история будоражит воображение сибиряков. От местных жителей можно услышать, что золотые и серебряные слитки храняться в тайниках. А иногда, как это было, к примеру, в огороде села Танга Улетовского района, уже в наше время были обнаружены зарытые слитки золота. Каждый такой случай непременно напоминает о тайне исчезнувшего золотого запаса Читинского банка.
Но это не вся история с ограблениями банка в Чите. В 21 веке в Чите появились «новые пережогинцы». Не менее громкое ограбление Сбербанка в Чите произошло 12 мая 2007 года, (улица Анохина д.56).
Утром, в 8 часов, в банк прибыли работники, но внутрь войти не смогли, дверь не открывалась и была заблокирована автоматикой. После вызова наряда милиции, и входа в здание банка обнаружили тела убитых охранников. Охранники были убиты выстрелами из огнестрельного оружия, перед убийством их связали скотчем.
После ограбления преступники выехали за город на автомобиле «Toyota Hiace», где ее подожгли. Сыщики, идя по следу, довольно быстро обнаружили сожженную машину.
Всего преступникам удалось унести 38 миллионов 690 тыс. рублей, 10 золотых слитков общим весом 250 граммов и 7 слитков серебра весом 1,75 кг, а также пистолет одного из охранников.
В первые же дни после ограбления по подозрению в причастности была задержана сотрудница банка. Ее подозревали, что она впустила в банк грабителей.
Но позднее стало известно, что в банду входила не задержанная женщина, а один из застреленных охранников банка. Он дежурил на третьем этаже и, вероятно, впустил сообщников через окно еще до окончания рабочего дня накануне.
Тогда же были задержаны четверо из 6 человек, входивших в преступную группу. Все они жители города Читы, возрастом от 26 до 44 лет. По профессии – инженер, охранник ЧОП, сторож магазина и безработный.
Уже 16 мая задержанные начали давать признательные показания, а в ходе оперативных действий изъято 18,4 млн. рублей, спрятанных в тайнике в лесу возле города.
17 мая было обнаружено тело шестого члена банды. Подельники закопали его в лесу, в 20 км от областного центра в районе Сухой пади. Он был застрелен уже после ограбления. При нем был найден табельный пистолет, похищенный у одного из охранников банка.
Единогласно все члены банды были признаны виновными присяжными.
Константин Гудков, который был признан виновным в убийстве 3 человек, осужден на 25 лет (из них первые 5 лет просидит в тюрьме), Иван Космаков получил 13 лет, Николай Терентьев –10, Дмитрий Затерухин 8 лет колонии строгого режима.
Кроме того, суд принял решение удовлетворить гражданские иски к подсудимым – от Сбербанка, который требовал возместить 2 миллиона 76 тысяч рублей, оставшихся невозвращенными после раскрытия преступления и проведения всех следственных мероприятий, а также от родственников погибших.
Гудков обязан возместить моральный ущерб в 500000 рублей и 217000 рублей материального ущерба вдове погибшего охранника банка и 200000 рублей в возмещение морального ущерба сыну убитого охранника.
Двое из налетчиков Дмитрий Затерухин и Николай Терентьев сделали явку с повинной, помогали с раскрытием преступления, сдали государству свою часть денег, поэтому к ним было применено более мягкое наказание.
