Уже в годы Великой Отечественной войны отношение к верующим становится более терпимым. Некоторые общины (православные, католические, евангельских христиан-баптистов, мусульманские и ряд других) получили возможность легитимитировать свою деятельность и открыто заявить о своем присутствии в жизни советского общества. В 1943 году Совнарком СССР принял постановление об образовании Совета по делам РПЦ. Этот орган стал частью системы центральных государственных учреждений страны и относился к непосредственному ведению Правительства СССР. В 1944 году создается Совет по делам религиозных культов, в ведение которого были переданы все остальные конфессии и деноминации. При этом, несмотря на некоторые послабления, верующие оставались под пристальным вниманием государства, выступая объектом наблюдений, разработок и спецопераций.

Религиозное сообщество Тюменской области в 1940-е и последующие годы было представлено различными конфессиями и деноминациями: христианские (православные, старообрядческие, протестантские, католические), мусульманские и иудейские религиозные общины. Часть из них были зарегистрированы и действовали более или менее открыто: православные (в Тюмени, Ялуторовске, Ишиме, Тобольске и некоторые других населенных пунктах), мусульманская община в деревне Чикча (Ярковский район) и община евангельских христиан-баптистов города Тюмени.
Другим приходилось скрывать свои убеждения или собираться тайно, нелегально. Среди нелегальных общин были истинно-православные христиане, иудеи, пятидесятники, адвентисты-реформисты, свидетели Иеговы, меннониты, лютеране (упоминаемые как «бет-брудеры»).

Возможность получения регистрации для многих верующих стала знаковым событием. Наиболее важным это было для протестантских групп, воспринимаемых в российском обществе как секты. В 1944 году был учрежден Всесоюзный Совет Евангельских христиан и баптистов (ВСЕХБ). Первоначально Совет назывался ВСЕХиБ, затем две деноминации – евангельских христиан и баптистов слились в одну, и аббревиатура Совета стала выглядеть следующим образом – ВСЕХБ. Несмотря на название, ограничивающее число участников Совета, предполагалось, что ВСЕХБ объединит разные протестантские деноминации, не только евангельских христиан и баптистов, но и пятидесятников, меннонитов и др.В 1947 году Совет объединял около 3000 общин. В их число вошла и тюменская церковь евангельских христиан-баптистов. Регистрация тюменской общины состоялась в 1946 году. Молитвенный дом (улица Чернышова, 22) был открыт 30 апреля 1946 года, пресвитером был утвержден Василий Андреевич Торбеев. 4 декабря 1957 года эту улицу на Большом городище переименовали в улицу Н.Г. Чернышевского. До 1922 года носила название четвертая Царевогородищенская.

Община особенной активности не проявляла, хотя по воспоминаниям самих баптистов, послевоенные годы стали временем усиленной миссионерской деятельности. Косвенным подтверждение этого факта может служить крещение в 1947 году девяти человек. Молитвенные собрания проходили один раз в неделю. В первые годы после регистрации в общине насчитывалось не более 20 членов. Тюменские баптисты оказались первой (если не считать православных) официально зарегистрированной общиной. Долгое время они оставались единственными легально существующими в регионе протестантами. В тюменской общине бытует мнение, что возможность регистрации была предоставлена из-за того, что В.А. Торбеев работал по обустройству зала, в котором находилось тело Ленина, эвакуированное в Тюмень.

В 1946 году пытались узаконить свое существование ишимские баптисты, но их заявление было отклонено «за отсутствием должного помещения под молитвенный дом». По численности ишимская группа была значительно больше тюменской, насчитывала до 60 человек. Следующую безуспешную попытку получить регистрацию и открыть молитвенный дом баптисты Ишима предприняли в 1955 году. В этот раз им было отказано из-за того, что выбранный дом «не соответствует санитарным и противопожарным правилам для использования в качестве молитвенного дома».

Одновременно с тюменскими баптистами получили легальное оформление мусульмане. В 1947 году в деревне Чикча Тюменского района была открыта мечеть. До 1980 года (когда мечеть была открыта в Тобольске) она также оставалась единственной. Потребность в легализации мусульманских общин в регионе была значительной, так как многие села были исключительно мононациональными – татарскими по составу населения.

В 1949 году мусульмане трех населенных пунктов (д. Юрты Андреевские Тюменского района, д. Каргалы Ялуторовского района и г. Ялуторовск) также выступили с просьбами об открытии мечетей и регистрации общин. Отказ по заявлению из д. Юрты Андреевские мотивировался тем, что частный дом, в котором предполагалось открыть мечеть, не соответствует требованиям. В остальных случаях заявления высказывались устно, и поэтому было предложено написать письменное ходатайство.

Потребность в исполнении религиозных обрядов и невозможность посещения единственной мечети области повлекли за собой возникновение института «нелегальны мул», в роли которых выступала сохранившаяся часть духовенства и просто мусульманских «авторитетов». В роли нелегальных мул чаще всего выступали самозванцы, «нелегальные мулы» также стремились получить законный статус. В ряде случаев они обращались в соответствующие органы с просьбой о разрешении проводить мусульманские обряды, в том числе обряд обрезания, самостоятельно, вне зависимости от мечети. Более того, некоторые из них имели документы, выданные Центральным управлением мусульман в Уфе, подтверждающие их компетенцию.

Отказ от регистрации не означал снижения религиозной активности. Люди подавали прошения, получали отказ и собирались без разрешения. Например, мусульмане Тюмени и д. Новые Юрты в 1946 году получили отказ на ходатайство о регистрации, но, хотя официальные власти считали, что эти прошения «не носят настойчивого характера», спустя 15 лет (1961 г.) численность верующих в обоих населенных пунктах достигала 200 человек. В конце 1950-х годов на Курбан-байрам в Новых Юртах собралось около 300 человек, преимущественно мужчин (от 12 лет и до преклонного возраста).

В 1947-1948 годах уполномоченный Совета по делам религиозных культов по Тюменской области отмечал, что «к наиболее распространенным течениям можно отнести мусульман, секту баптистов с разновидностями (к разновидностям баптистов относили не только пятидесятников, но и Свидетелей Иеговы), старообрядцев и иудеев. Хотя последняя никакой активности не проявляет, и лишь по некоторым непроверенным сведениям небольшая группа евреев конспиративно собираются в частном доме своего единоверца». В 1960 году тюменский еврей М.Д. Зейдвебер-Лихтенштейн обвинялся в привозе религиозной литературы из Польши для тестя. Тесть использовал ее для чтения на собраниях. Однако документальных подтверждений существования миньяна (миньян - кворум из десяти взрослых мужчин (старше 13 лет), необходимый для общественного богослужения и для ряда религиозных церемоний в иудаизме) в Тюмени в период 1940-1960 –х годов не обнаружено.

В конце 1940-х годов в Тюменской области молитвенные служения практиковала незарегистрированная баптистская община в Ишиме, члены которой «вели усиленную агитацию среди православных за переход в их секту с некоторым успехом». Вскоре в этой группе начался раскол на баптистов-евангелистов и иеговистов. Вероятно, на раскол повлияла приехавшая в Ишим из Казахстана проповедница-иеговистка.

Истинно-православные христиане (ИПХ) проживали в Ханты-мансийском округе, большинство из них были высланы из центральных районов страны. Первая информация о них датируется 1944 годом. ИПХ сохраняли и умудрялись высказывать свои убеждения даже в тяжелых условиях. В частности, они не участвовали в выборах, и местные власти даже не включали их в списки избирателей.

Заметную активность проявляла группа иеговистов, находящаяся в п. Сургут Сургутского района Ханты-Мансийского национального округа. Также Свидетели Иеговы были замечены в Тобольске, Нижней Тавде, Остяко-Вогульске.

Нелегальные адвентистские общины (адвентисты-реформисты) действовали в Тюмени с конца 1940-х годов, а в Ялуторовске с 1957 года. Большинство таких групп были малочисленными – 5-10 человек, но известны и значительные по численности общины.

На рубеже 1940-1950-х годов в области насчитывалось 88 незарегистрированных мечетей и, по подсчетам уполномоченного, более 7000 мусульман. Верующие собирались на религиозные праздники – Уразу и Курбан-байрам. Обрядовый стороной руководили муллы. Так, в Байкаловском районе было обнаружено два бывших муллы, «кои отправляют молитвенные обряды мусульманского вероисповедания, особое проявление происходит в населенных пунктах Тобол-Тура, где имеется мечеть». Отмечалось, что в некоторых татарских деревнях «отправление ритуалов среди верующих, в частности «обрезание», совершают нелегально избранные верующими муллы». До сих пор мусульмане рассказывают, что по деревням ходили так называемые «бродячие муллы». Их приглашали специально для никаха (в исламском семейном праве брак, заключаемый между мужчиной и женщиной), имянаречения младенцев, проводов покойных и пр. Такая ситуация сложилась прежде всего из-за того, что «этническими мусульманами», в нашем случае татарами, ислам воспринимался как часть национальной культуры, а не только как религиозная составляющая.

На юге области были меннонитские общины. Формирование меннонитских групп на территории Тюменской области связано с депортацией немецкого населения из центральных районов страны в 1940-е годы. Концентрировались меннониты главным образом в Исетском районе. Активизация деятельности общин относится к рубежу 1940- 1950 годов, когда из лагерей трудармии возвращается мужское население. Именно так произошло в Исетске, когда туда к родственникам, высланным из Аркадатского района Саратовской области, прибыли Д.Д. Паульс, И.Я. Фрезе, Я.Я. Фрезе. Под руководством Д.Д. Паульса формируются группы в совхозе «Коммунар» и селе Верх-Бешкиль. За организацию нелегальных религиозных собраний Паульс был арестован и осужден в апреле 1952 года на 25 лет лишения свободы в исправительно-трудовых лагерях. Но арест отдельных проповедников уже не мог серьезно повлиять на религиозную жизнь меннонитов, дело организации собраний из одних рук переходило в другие.

В 1956 году общины меннонитов насчитывали в с. Верх-Бешкиль 14 человек, с. Слобода Бешкиль – 28, с. Исетском – 34 и совхозе «Коммунар» - 49, а всего 125 человек. К 1958 году их общая численность возросла до 140 членов. Здесь были представлены как братские, так и церковные меннониты, которые, в условиях гонений предпочитали объединяться и вести совместное церковное общение.

С середины 1950-х годов начинается оживление внутри религиозного сообщества. В 1954 году было принято постановление ЦК КПСС «об ошибках в проведении научно-атеистической пропаганды среди населения». Таким образом, менялась стратегия искоренения религиозности в советском обществе. Пришло понимание, что одни репрессивные меры, в том числе запреты и отказы в регистрации (даже тем, кто подпадал под определение «изуверские секты»: пятидесятники, адвентисты-реформисты), не помогут. Но такая ситуация продолжалась недолго.

С 1955 года в Тюменской области начинают действовать проповедники. Во многом это объясняется окончанием срока заключения или амнистией, которую в 1954-55 годах получили репрессированные по религиозному признаку. Верующие, прошедшие лагеря и сохранившие свои убеждения, становились активными проповедниками. В Тюменской области среди амнистированных верующих были пятидесятники, лютеране, православные, адвентисты и др. Появление таких людей, сохранивших свои убеждения, способствовало возникновению интереса к религии у части светского общества.

Интерес к религии проявляла и молодежь. В аналитических отчетах отмечается, что молодые люди ходили на собрания к пятидесятникам, меннонитам, лютеранам. Среди православных увеличилось число молодых верующих, чаще стали совершаться обряды крещения, венчания, исповеди. Татарская молодежь хотя не посещала мечеть, но соблюдает религиозные обряды.

В Ялуторовске в 1957 году, по сообщению надзирающего органа, «за последние месяцы значительно увеличилось посещение православной церкви, чему способствовало появление в церкви прибывшего из заключения Фанделюк Василия». В религиозные праздники и воскресенье в церкви собиралось до 600 человек. После освобождения в селе Антипино (Нижнетавдинский район) приехал один из руководителей адвентистов-реформистов «Бессарабского миссионерского поля» - П.Я. Мангул. (Он приехал для воссоединения с семьей, ранее высланной в Сибирь из Молдавии). В Тюмени начали евангелизационную работу лидеры бет-брудеров Ф.К. Фрис, К.Ф. Эрлих, Р.Я. Проп, И.И. Гофман, К.Ф. Роммель, - тоже бывшие заключенные.

Работа по восстановлению религиозных общин проходила разными способами. Конфессии находились в неравных условиях. Общины, подпадавшие под возможность официальной регистрации и, следовательно, существовавшие в некоторой степени спокойно, открыто проводили свои богослужения. Участники богослужений не находились под постоянной угрозой ареста. Соответственно религиозные лидеры незарегистрированных общин предпринимали попытки узаконить свое положение и открыть молитвенные дома. В 1955 году с просьбой об открытии молитвенного дома обратились ишимские баптисты. С подобной просьбой в 1957 году бет-брудеры Тюмени неоднократно ходатайствовали об открытии официального молитвенного дома, но им было рекомендовано посещать молитвенный дом евангельских христиан - баптистов, что для лютеран бет-брудеров было невозможно. На 1960 год КГБ зафиксировало в области присутствие 11 церквей и «около 50 нелегальных религиозных сектантских групп».

За всеми религиозными группами велся жесткий контроль. Способы воздействия на тех, кто начинал «играть не по правилам», были разнообразными: публикация «разоблачительных» газетных статей, приватные профилактические беседы, сообщения о религиозных убеждениях по месту работы и пр. Например, после появления в Ишиме нового священника И. Воронина, позволявшего во время бесед негативные высказывания в отношении советских газет, церковный староста был вынужден «добровольно», после беседы в местном управлении УГБ, отказаться от своей должности и написать статью о враждебных высказываниях священника. Все это было сделано для «компрометации Воронина в глазах верующих и отрыва верующих от церкви и веры». С иеговистом Ф. Тымко были проведены «мероприятия по склонению… к открытому разрыву с иеговистами и разоблачению их враждебной сущности». В результате общения с представителем КГБ Тымко не только вышел из общины, но «дал согласие выступить с разоблачением враждебной сущности иеговистов в печати».

Еще один способ «разоблачения» религии – газетные публикации. В местной прессе («Тюменская правда», «Тюменский комсомолец») появляются статьи с говорящими названиями: «Братья тьмы» (1962), «Правда о святошах» (1962), «Человечность против мракобесия» (1959), «Пироги с отравой» (1964), «Приюти раба Божия» (1964) и т.д. В настоящее время эти статьи, несмотря на их политическую ангажированность, помогают восстановить фактологию и прояснить дискурс общества, в котором жили советские верующие.

На рубеже 1950-1960-х годов приходится волна судебных процессов по религиозным мотивам. Например, в Тюмени в 1959 году состоялся общественный суд над руководителями пятидесятнической общины, существовавшей в 1957-1959 годах. В 1961 году в Ялуторовске были осуждены Е.И. Бабушкин, руководитель пятидесятнической общины, и Н. Скориков, лидер общины адвентистов-реформистов. В 1960 году в Исетском районе была проведена нейтрализация меннонитов путем привлечения активных проповедников к уголовной и административной ответственности, дискредитации верующих через печать и «проработок» на собраниях.

В целом оценка деятельности верующих , относящихся к незарегистрированным общинам, была резко отрицательной: «проповедники сектантов организуют нелегальные сборища и обрабатывают верующих в духе отрыва их от участия в общественно-политической и культурной жизни, прививают им религиозный фанатизм».

Следовало обладать достаточным гражданским мужеством и быть крепким в своих убеждениях, чтобы поступать наперекор общественному мнению. Верующие школьники отказывались вступать в пионеры и комсомол, не занимались в кружках. Взрослые не ходили в кино и театр. Религиозная молодежь, выделяясь внешним видом и одеждой, была обречена на замкнутость. Их появление в общественных местах нередко выливалось в травлю вплоть до избиения.

В 1961 году Совет по делам религий при Совете Министров СССР утвердил инструкцию, по которой не допускались к регистрации «религиозные общества и группы верующих, принадлежавших сектам, вероучение и характер которых наносит антигосударственный и изуверский характер: иеговисты, пятидесятники, истинно православные христиане, истинно православная церковь, адвентисты-реформисты и т.п.».

С этого времени советским гражданам начинают объяснять, что верующими бывают разные. И если к православным и мусульманам отношение было более-менее терпимым, то «сектанты» воспринимались как «враги государства».

Так, к примеру, с мусульманами вели атеистическо-просветительскую работу. В этот период при областном обществе «Знание» создается отдел по работе среди татар и казахов. Была развернута массовая атеистическая работа среди мусульман, которая привела к закрытию чикчинской мечети. Однако им не угрожал арест, в худшем случае административные наказания, хотя КГБ отмечал, что «распространенным явлением в татарских поселениях до сего времени (1960) является ежегодное организованное отправление мусульманскими религиозниками массовых общих ритуальных обедов с молитвами, содержащими обращения к аллаху и просьбами не допустить засухи…». Реакция местных властей на подобные праздники была индифферентной, никакого противодействия они не оказывали. Возможно, и потому, что моления проводились в татарских селениях и представители властей сами придерживались таких же убеждений. В материалах КГБ зафиксировано, что «в Тюменском районе имели место факты, когда в религиозных обрядах принимали участие актив села, и даже некоторые члены КПСС, а в ряде случаев такие обряды проводились в их семьях».

Были и более анекдотичные случаи симбиоза местных властей и религиозных граждан. Например в Криванково (Шипаковский с/с, Юргинский район) в течение долгих лет проводилось паломничество к источнику с ключевой водой, где собиралось до 400 человек. Здесь проходили моления и сбор денег. Самое интересное, что часть собранных средств сдавалось в сельсовет, что делало паломничество разрешенным «де-факто». Сельсовет перечислял полученные деньги в Госбанк по статье «случайные поступления», а затем использовал для своих нужд. Только после ряда предупреждений в 1959 году «святое место» было замуровано, а земли вокруг него распаханы и засеяны кукурузой.

Деноминации, отнесенные к «изуверским сектам», находились под постоянной угрозой ареста. Они собирались нелегально, так как «вследствие изуверского характера обрядов и антигосударственной направленности секты пятидесятников и адвентистов-реформистов (субботников) советскими органами не регистрируются». Причины отказа в регистрации различных сект заключались в следующем: «пятидесятники или христиане евангельской веры в силу своего вероучения отрицает всякую гражданскую власть. Истинно-православные христиане в силу своего вероучения не признают Советскую власть». Главная причина была та, что все эти «антигосударственные и изуверские секты» воспринимались как общественно-политические организации и поэтому находились под жестким контролем карательных органов.

Однако численность верующих не уменьшалась. Так, по материалам единовременного учета (1961 г.) официально зарегистрированных и незарегистрированных религиозных объединений выяснилось, что в Тюменской области присутствует весь религиозный спектр: христиане – православные (в том числе старообрядцы и истинно-православные христиане), католики, протестанты (евангельские христиане-баптисты, пятидесятники, лютеране и бет-брудеры, меннониты), молокане; мусульмане. Общины по своей численности резко различались: от 5-10 человек (католические общины в Тюмени, Ханты-Мансийске, баптисты в деревне Новый Тап и др.) до 100 и более (мусульмане в д. Новые Юрты, православные в Ялуторовске и др.).

В целом мусульманских религиозных общин насчитывалось 16. Из них в Тюмени – 2, одна в центральной части города, другая в поселке Новые Юрты (Янаул) за городской чертой. В Тюмени максимальное количество верующих, посещающих молитвенные собрания, - 70-100 человек. Молитвенные собрания проводились в домах верующих (до 30 человек), под открытым небом (до 70 человек).

Католиков было две группы – в Тюмени и Ханты-Мансийске. В селе Абатском были лютеране (в отчете записано: католики лютеранского направления). Тюменских христиан-баптистов – около 80 человек. Также выявлены баптистские общины по селам. Хотя источники этого не зафиксировали, но сохранилась информация, что в селе Исетском была незарегистрированная группа баптистов. Пятидесятники жили в Ялуторовске, Заводоуковске и Тюмени (группа пятидесятников в Тюмени была разогнана в 1959 году) В Исетском районе (совхоз «Коммунар») действовала меннонитская община (17 членов общины, 2 проповедника и 30 человек, готовившихся к вступлению в общину). Молокане (20 человек) были обнаружены в Тобольске.

Больше всего различных религиозных групп было в Тюмени. Здесь были представлены почти все выявленные деноминации: православные, мусульмане, католики, бет-брудеры (лютеране), пятидесятники, евангельские христиане-баптисты, адвентисты-реформисты. Следующим местом локализации общин стал Ханты-Мансийск, где не было протестантов и мусульман, зато были истинно-православные христиане.

Обычно молитвенные собрания устраивались по домам. Зачастую общины объединялись вокруг духовных лидеров. Численность сельских групп была небольшой (5-15 человек). Чаще всего они обслуживались приезжающим проповедником или муллой, тогда как в городах и крупных общинах обычно был свой проповедник.

Советские граждане по Конституции имели право на реализацию свободы совести. В послевоенный период действовала Конституция СССР 1936 года, в которой было записано «…Свобода отправления религиозных культов и свобода антирелигиозной пропаганды признается за всеми гражданами». Вряд ли большинство верующих знало о своем конституционном праве на свободное вероисповедание, но по мере сил и возможностей они осознанно или неосознанно отстаивали свои религиозные права, воспринимая их как неотъемлемую часть бытия.

Специфика положения религиозных организаций в стране заключалась в том, что государство настойчиво пыталось вытеснить их из общественной жизни, вплоть до полной ликвидации. Соответственно и государственно-конфессиональные отношения были не равнопартнерскими, а их характер в значительной степени определялся только государством. Подобная политика в отношении отдельных конфессий и невозможность реализации гражданами в полной мере права на свободу совести не преодолены и в настоящее время. Следует помнить о разделении на традиционные и нетрадиционные конфессии и активном манипулировании понятиями «этнический православный», «этнический мусульманин», «этнический католик».

Однако сам факт существования религиозных организаций даже в советские годы и их сохранение как общественного института заставляет задуматься о причинах глубокой социальной укорененности. Можно утверждать, что для части советского общества религиозные убеждения оставались важной составляющей их мировоззрения.

Использован материал статьи В.П. Клюевой «Религиозная активность населения Тюменской области (1940-1960-е гг.)»

Для тех, кто интересуется историей религиозных организации Тюменского края мы подготовили несколько материалов:
Религия в жизни сельских и городских жителей Тюменского края в 1920-е годы;
О церковном быте зауральцев после революции ;
Об изъятии церковных ценностях в Тюменской губернии;
О возникновении старообрядчества в Тобольской губернии;
Об истории Тобольской епархии ;
О Тобольской духовной семинарии;
О конфессиональном и этнокультурном разнообразии Тюменской области;
О религии в быту жителей западносибирских городов XIX века ;
О религиозных верованиях жителей Пура ;
Об институте Астана у сибирских татар;
Об Исламе в Тюменской области в советский период;
Об истории развития протестантских общин в Тюменской области ;
Религиозные конфессии в Тюменской области в послевоенное время;
Евреи в Тобольской губернии XIX века;
Антисемитизм в Тюменском крае в 1920-х годах .

скачать dle 12.1

---