"Даурию" снимали под Читой

Опубликовал: zampolit, 18-02-2013, 10:51, Статьи, 18 066, 1

В конце весны и начале лета 1970 года в Чите и ее окрестностях снимался фильм «Даурия» по роману Константина Седых. Съемочная группа киностудии «Ленфильм» во главе с режиссером В. Трегубовичем первоначально размещалась в фойе кинотеатра «Родина», а затем в клубе работников торговли.

В так называемую «массовку» принимали всех. Желающих осматривал помощник режиссера, определял на роль, забирал паспорт и выдавал форму и атрибутику в зависимости от того, какой персонаж ты должен изображать. Казаки и жандармы получали гимнастерки, штаны с лампасами, фуражки, сапоги, карабины и шашки, а каторжане - арестантские робы, круглые шапчонки и кандалы. Всем, конечно, хотелось покрасоваться в казачьей форме. Группа же, в которую попал я, тогда молодой журналист, представляла политических заключенных. Мы заупрямились, но помощник режиссера нас уговорил, пообещав перевести потом в казаки.

На улице Калинина случился небольшой переполох, когда из клуба работников торговли вывалила шумная ватага людей в арестантской одежде с кандалами, за которыми с карабинами и шашками следовали казаки и жандармы. Кое-кто из прохожих горожан бросился к телефонным будкам, чтобы позвонить в милицию или КГБ. Но знатоки им объяснили, в чем дело, и те наполнили толпу веселых зевак.

Сцены, в которых мне удалось поучаствовать, снимались на реках Никишиха и Кручина и в селе Елизаветино. Доставляли нас туда комфортабельными автобусами. Продуктами питания мы запасались самостоятельно в расчете на целый день. На Никишихе в болотистых сиверах еще сохранился лед, а по берегам цвел багульник. Такого природного парадокса Трегубович не встречал и поэтому ошалело подгонял съемщиков, торопился, по его выражению, «захватить уходящую натуру». Здесь снимался эпизод поимки казаками беглого каторжника. Забайкалье неповторимо, — говорил режиссер,- мы проехали всю европейскую часть России Восточную Сибирь, но так и не могли найти подходящих мест».

На тихой и застенчивой на мелководье речке Кручина снимался переход ее группой каторжников. Сначала гримеры размалевали наши лица. Кому усы налепили, кому щетину или бороды, кому нос разделали «под картошку», а лоб - «под печать мук и страданий». Вы несчастные люди, - наставляет через мегафон режиссер, - шли много километров без воды. И вот благо - река. Вы с азартом пьете воду, умываетесь, купаетесь и так далее. Пошел!»

Часа два без перерыва мы перебредаем Кручину туда и обратно. Что-то не нравится режиссеру, он нервничает. Зовет художника. Тот наблюдает некоторое время, потом кричит: «Разве это каторжники?!» - подбегает к нам, начинает обсыпать песком и дорожной пылью. Через минуту мы начинаем походить на всех чертей, наконец, едва живые от усталости выбираемся на берег. От кандалов и цепей болят руки и ноги.

Здесь снимался эпизод встречи атамана Каргина (артист Е. Копелян) с каторжниками, среди которых находился его односельчанин Василий Улыбин (артист В. Шукшин). Десяток раз к атаману скакал на лошади с докладом командир конвоя. Рядом с нами он разворачивается. Место узкое: с одной стороны - скала, с другой - река. Как только конь поворачивается к нам задом, мы прыгаем в воду. Так что вдоволь накупались, а свободные от работы статисты от души нахохотались.

На другой день ряды каторжников значительно поредели, да и оставшиеся категорически отказывались сниматься в опостылевших робах и кандалах. Я же был вынужден терпеть, поскольку получил в редакции молодежной газеты «Комсомолец Забайкалья» задание - дать серию материалов о съемках. К тому же очень хотелось поближе познакомиться со знаменитым в то время актером Ефимом Копеляном. Василий Шукшин, как актер и писатель, еще был мало известен широкому зрителю и читателю. Во время отдыха на реке Кручина он уединялся под каким-нибудь деревом или кустом, задумчиво глядел в текучие воды. Мало курил и молчал.

Как-то один «товарищ по несчастью» подговорил меня спрятаться в лесу, переждать там пока не закончатся съемки. Мы так и сделали. Славно провели время в холодке под сенью деревьев. А когда явились к месту стоянки автобусов, то их и след простыл.

Выбрались мы на трассу, голосуем. Водители на нас дико глаза таращат, но не останавливаются. Что за урки у дороги скачут? Тогда мы сообразили и разделись до трусов. Одни сердобольный водитель автобуса подбросил нас до Читы. Узнав о наших злоключениях, помощник режиссера от души посмеялся и включил нас в конную группу. Дали нам смирных коней. Мы гордо восседали на них, натягивали поводья, делали героические лица, выпячивали грудь. Но в фильме себя так и не увидели. Зато читинский геолог Георгий Юргенсон, тоже принимавший участие в работе киноэкспедиции, не только мастерски исполнил эпизодическую роль красногвардейца, но и предстал перед зрителями в кадре с Виталием Соломиным.

Смешных и даже драматических случаев было немало. Когда отряд белых казаков входил в село Елизаветино с карабинами и пушками, то некоторые жители, побросав дома, побежали, как и в гражданскую войну, спасаться в лес. А один статист в съемках эпизода казачьей гулянки доплясался до того, что потерял сознание. Чтобы привести в чувство, его окатывали из ведра холодной водой. В ночном эпизоде захвата партизанами белого офицера, разведчики прыгали на него с крыши, когда тот выходил из дверей дома, и прикладом карабина ранили бедолагу в голову. На крутом спуске к реке Никишихе конной группы какой-то казак не справился с горячей лошадью и вместе с нею свалился под откос. В фильме хорошо показаны кадры, на которых запечатлен очень опасный прыжок казака на коне с высокого утеса в реку Ингоду.

Статистам платили в день по три рубля. В зависимости от характера съемки плату увеличивали. Например, в боевых сценах тем, кто атаковал, добавляли два рубля. Трудились до седьмого пота, но случалось, что, изнывая от безделья, парились на солнце с утра до вечера, а режиссер вместе с оператором Е. Мезенцевым и артистами кино отдыхал и развлекался на речке. Создавать фильм - дело очень и очень хлопотное, нервозное, суматошное. То «натуру» не подготовили, то режиссер распсиховался, то актер занедужил, то «массовка» заупрямилась... Вдруг пулемет «Гочкинс» в разгар боя замолчал - патроны кончились, а запасные, как и пленка, остались в Чите. Полдня готовились штурмовать село Елизаветино, где засели партизаны, и, на тебе, режиссер делает «открытие»: столбов с электропроводами на улицах и телевизионных антенн па крышах домов в гражданскую войну не было. Статисты разом превращаются в человекообразных обезьян: лазают по столбам и маскируют их под деревья сосновыми и березовыми ветками.

Прибыли автобусы с артистами, а грузовики с реквизитами застряли где-то на дороге. Дождались грузовиков, пропала конная группа.

В газете «Комсомолец Забайкалья» начали публиковаться мои репортажи о сьемках «Даурии». Что-то в них не понравилось Трегубовичу: «Журналист в статисты затесался. Хорошего не жди, найдите мне его!» — сказал он. О готовящейся «экзекуции» меня предупредил корреспондент ТАСС Леонид Фадеев: «Берегись! Он тебя погоняет перед камерой». Роль подопытного кролика мне что-то играть не захотелось, и на этом моя артистическая карьера закончилась.

Вскоре киносъемочная группа покинула Читу. Фильм доделывался в окрестностях Ленинграда. Поэтому в него «вкрались» пейзажные картины, не свойственные Забайкалью. Это вызывало потом нарекания и земляков, и самого Седых. По это понятно, ибо кинематографические законы значительно разнятся от законов литературного творчества. Фильм с большим успехом прошел по экранам страны, а на Каннском кинофестивале завоевал одну из премий.

Из воспоминаний жителей Елизаветино: Виктор Гудков, глава села: На эти столбы, световых же опор в то время не было, вешали ветки. Елочки из них делали. Сцена охоты на волков в «Даурии» снималась совсем недалеко, в нескольких километрах. Ирина Трофимова, корреспондент: Во дворе дома на Оленгуйской, 25 держали волков для сцены охоты. С тех пор общий вид дома не изменился, за исключением разве что стеклопакетов.

Вспоминают, что когда снималось кино, полдеревни, особенно дети, висели на заборах. Неудивительно, в Елизаветино тогда приехали настоящие звезды: братья Соломины, Михаил Кокшенов, Ефим Копелян, Лидия Федосеева-Шукшина, многие другие. Федосья Михайловна Уфимцева главного режиссера фильма, артистов кормила. Федосья Михайловна Уфимцева, житель села: У меня две дойных коровы было, продуктов хватало. Я им и картошечки и каши молочной, сметана, творог. И вот они у меня все обедали на этой кухоньке.

Вспоминают, что в то лето жителей Елизаветино киношники частенько отвлекали от посевной. Александру Сахарову как главному агроному совхоза «Даурия», доставалось особенно. Александр Сахаров: Как раз здесь посевная была, и задача была посеять, а они отвлекали мужиков. Три рубля дадут за то, что он на лошади проскачет. А водка 2-40 стоила.

Во дворе дома Колбехиных снимали сцену с банькой. И баня, которая снялась в эпизоде и крылечко до сих пор живы. А хозяйка дома Анна Никитична Колбехина вспоминает, что Вера Кузнецова, которая в фильме играет мать Романа Улыбина, так прижилась в Елизаветино, что потом отправила ей в подарок рассаду клубники. Правда, ягода в огороде так и не прижилась.

Некоторые сцены Даурии сняты здесь в Елизаветино, другие в Иркутске и под Нарвой, где специально была построена казачья станица. Поэтому в фильме есть сцены, где казаки въезжают на реальную елизаветинскую улицу, а следующий кадр уже станица под Нарвой. Живы реальные знаменитые ворота из дома Дашутки, которые мазали дегтем. Федосья Михайловна Уфимцева, житель села: А когда согласились все под старый вид под ранешный шторы поменяли, а крышу досками забили.

Даурия и сейчас смотрится как остросюжетный фильм. По версии Интернет- энциклопедии, в таком жанре как истерн. Это, видимо, производное от слова вестерн, только с нашим забайкальским колоритом.

Видео о местах где снимался фильм safe-rgs.ru

Использованы материалы из книги «Чита. Город во времени», Чита; издательская мастерская «Стиль», 2001 г. и статью телекомпании «Альтес».