Родина и природа... Глубоко символично, что у этих слов один корень. Для многих из нас емкое понятие Родины неразрывно связано с домом, где родился и вырос, речкой, на берегах которой прошло детство, с рощей, посаженной вместе с друзьями за околицей. Но в понятие Родины входит и наша память о прошлом, и наши сегодняшние дела, и светлые мечты о будущем. Велика она и богата, необъятны ее леса, полноводны реки, озера, моря, многочисленны полезные ископаемые и минеральные ресурсы. Но они не бесконечны, эти богатства, и надо уметь их беречь.

В апреле далекого 1919-го года был создан первый советский заповедник— Астраханский. В 1921-м подписан декрет о байкальских заповедниках. В 1976 году был открыт Саяно-Шушенский. Вертолет, дробно грохоча лопастями винта, несется над Саянами, держа путь к Енисею, за которым находится горная страна, овеянная множеством легенд и преданий. Она лежит на левом берегу Енисея и представляет собой часть горной системы Западного Саяна, наиболее удаленную от жилых мест и хозяйственной деятельности человека.«Бродят там по кручам баские пятнистые звери с кошачьим обличьем, а ростом с большую собаку и рыкают грозно и зычно, как тигры...» Так рассказывал мне в детстве потомственный охотник Онайло Бортков, дважды сумевший по-бывать в загадочной глухомани.

Путь в таинственную страну пролегал по скалистым кручам таежных распадков, через бурные речки в глубоких ущельях, сквозь многоярусные завалы из сушняка — словом, по сплошному бездорожью, зачастую зловещему и опасному, а иногда просто непроходимому. Поэтому мне, в ту пору мальчишке, о путешествии в неведомую землю оставалось лишь сладко мечтать. Шло время, я давно уже стал взрослым, однако мечту свою по разным причинам осуществить так и не смог, хотя с годами она ничуть не ослабла. Даже наоборот: лет десять назад, когда я узнал, что на загадочной земле организуется Саяно-Шушенский заповедник, мечта моя переросла в неодолимое желание. Но дело сдвинулось с мертвой точки только не-давно: мне наконец-то удалось подойти вплотную к моей «терра инкогнита» сперва по водам Саянского моря, а теперь вот я мчусь туда по воздуху. Что известно об этой земле сегодня?

Известно, что на ней по проекту национальной программы «Человек и биосфера» создан крупный государственный заповедник площадью около 390 тысяч гектаров. Он располагается в высокогорной зоне Ермаковского и Шушенского районов Красноярья.

По словам ученых, это уникальный уголок растительных и животных комплексов, своеобразное средоточие представителей флоры и фауны Тувы, Монголии, Хакасии и Алтая. На альпийских лугах и в каменистых тундрах заповедника летом кормятся маралы. У истоков рек, где есть заболоченные озера, пасутся лоси. На водоразделах, покрытых лишайниковой тундрой, обитают северные олени. В местах, богатых лиственными и хвойными лесами, частенько можно видеть сибирскую косулю, а также клыкастую кабаргу. По осоково-ирисовым лиственничникам и пойменным займищам бродят крупные стада кабанов, копая луковицы кандыка и саранки. На южных склонах скалистых гор, пороших степными травами и кустарниками, привольно живут козероги.

Помимо копытных, а также известных крупных таежных хищников, в заповеднике, возможно, сохранился редчайший красный волк, и обитают соболь, горностай, выдра, ласка, барсук, росомаха, колонок, белка обыкновенная и летяга, бурундук, заяц-беляк и множество мелких грызунов. Всего 69 видов млекопитающих и 219 видов птиц, из них некот¬рые занесены в Красные книги СССР и Международного союза охраны природы.

Растительный мир заповедника примечателен тем, что среди травянистых растений немало реликтовых, представляющих собой памятники природы. Тут и подмаренник Крылова, и ветреница алтайская, сибирские мятлик и княжик, ясколка малоцветковая, стародуб (адонис сибирский), семицветка... Эндемики представлены альпийским остролодочником, борцом и красивоцветом саянским, подмаренником кожистым, смолёвкой вздутой и другими.

Разнообразие природных ландшафтов, богатство растительного и животного мира при полном отсутствии хозяйственной деятельности человека — все это позволяет изучать закономерности изменений природных комплексов в их первозданности и на этой основе разрабатывать мероприятия по рациональному использованию природных ресурсов юга Средней Сибири.

Территория заповедника разбита на четыре лесничества: Саянское, Сарлинское, Большеурское, Енисейское. Работающие здесь лесники-наблюдатели, помимо охраны территории, ведут первичные научные наблюдения за животным и растительным миром, составляют летопись природы. Это сплоченный отряд молодых людей, самоотверженно служащих делу охраны природы. Круглый год они живут на кордонах в дебрях саянской тайги, куда их забрасывают на вертолетах. Метод работы вахтовый: полмесяца дома, полмесяца в тайге, причем в полном одиночестве, если не считать собак. Связь с внешним миром — по радио.Интересен труд и быт лесников-наблюдателей, несущих вахту на Енисее, являющемся восточной границей заповедника. Их избушки вместе с дворовыми постройками стоят на понтонах и в зависимости от подъема и спада воды в Саянском море то поднимаются, то опускаются. Один из таких кордонов разместился в устье реки Голой, на северной окраине заповедника. В нем посменно несут вахту Александр Лекомцев и Николай Гапон. Кордон их притулился к крутому склону скалистой горы, покрытой кедрачом, каменным зверобоем и мхами.

Окнами добротной избушки заимка смотрит на море, а баней и амбарами выходит к горной круче. Разговорившись с Лекомцевым, я поинтересовался, чем отличается работа по охране заповедника на Саянском море от работы на суше.

— Особой разницы нет,— заговорил он.— Но если у сухопутных лесников-наблюдателей летом главное средство передвижения — лошадь, то у нас — лодка с мощным мотором. Мощным для того, чтобы можно было догнать и остановить любой речной транспорт. Енисей, конечно, водный путь, судоходство не закроешь, однако приставать к берегам в охранной зоне запрещено всем судам. Заповедный режим строг, и сами работники заповедника позволяют себе ходить лишь по определенным маршрутам, на которых стоят избушки для ночевок на расстоянии в один дневной переход. Собак на кордонах держим на привязи, чтобы они не носились зря по тайге и не нарушали покоя зверей. Естественный первозданный покой — основное правило жизни заповедника.

Оставив на кордоне напарника, Лекомцев решил показать мне охранную зону на Енисее, и мы поплыли на катере по молодому рукотворному морю, лежащему меж крутых скалистых гор. День был на редкость солнечным и таким тихим, что поверхность воды выглядела чистейшим зеркалом, в котором с удивительной четкостью отражались берега с дикой тайгой и разноцветными утесами, отчего мир казался в два раза больше и богаче. Я без конца любовался этим дивом и вдруг заметил в зеркале отражение летящей птицы.

Это была скопа. Занесенная в Красную книгу вместе с другими редкими видами птиц, скопа является предметом особого внимания ученых. Орнитологи заповедника под руководством кандидата биологических наук В. А. Стахеева принимают меры по спасению и увеличению численности этого редкого пернатого хищника. Скопа гнездится на сухостоинах по берегам рек, и резкий подъем уровня воды в них, в частности в Енисее на Саянском море, отрицатель¬но сказывается на численности вида. У Стахеева уже есть успех: одна пара скоп «согласилась» жить на плавучей треноге, куда он перенес с дерева ее гнездо, которому угрожало затопление.

Живописно Саянское море, да только с его поверхности дальше гористых берегов не глянешь. Мы проплыли почти до Тувы, и на всем пути меня преследовало желание сойти с катера и взобраться по склону берега на горную вершину, чтобы посмотреть на заповедную землю не снизу, а сверху. Но я не сошел, заранее зная, что берега Енисея уходят в небо многочисленными уступами и добраться до самого верхнего из них — это дело не минут и часов, а дней. И тогда я решил проникнуть в центр заповедника по воздуху.

И вот наш Ми-2 летит из Шушенского, где размещается контора заповедника, через Верхнеусинское на запад, к Енисею, в центр Главного Саянского хребта. Рядом сидит лесничий Сергей Чадов, совершающий рабочий облет заповедника, и «сухопутный» лесник-наблюдатель Тимофей Количенко, который держит путь на дальний кордон, чтобы сменить там своего напарника Сергея Сорокина.

Прямо под нами вдруг показывается Саянское море, лежащее на дне ущелья двухкилометровой глубины. Вертолет круто поворачивает на юг и, быстро снижаясь, летит над морем к высокому мы¬су, где видны деревянные домики Базаги, центра Енисейского лесничества. Я уже был в Базаге, там мне показали эдельвейс.

Из Базаги наш путь лежит в урочище Отук-суг, центр Большеурского лесничества, находящийся уже в глубине заповедника. Летим на высоте двух с половиной километров над бассейном реки Большие Уры. Я вглядываюсь в крутые склоны прибрежных гор и на их террасах гладких и ровных, вижу горные полынные и карагановые степи. А в глубоких распадках и в самой долине реки растут ели, кедры, которые вскоре сменяются сплошным лиственничником.

В Отук-суге нас радостно и шумно встречают две лайки. Впрочем, не нас, а Тимофея, которого не видели ровно две недели. Сергей Сорокин, сдавая вахту Тимофею, сообщает, что на урочище особых происшествий не произошло, разве что неподалеку, в чаще, кабаны похрюкивают да волки объявились, но это дело обычное, как и то, что медведь зачастил в ближний малинник.

Мы снова летим, но теперь на север, к центру Главного Саянского хребта. Вместо Тимофея теперь на борту Сорокин. Стрелка высотомера уползает почти до трехкилометровой отметки. Впереди заснеженные пики гор — зрелище необычайно красивое и одновременно неизъяснимо грозное. Внизу проползают горы, покрытые в глубоченных распадках черной тайгой, а на склонах вершин тундрой и альпийскими лугами. Среди широких полян черничника и карликового березняка блестят зеркала высокогорных озер. Иногда они образуют целые каскады. Замечаю: из одного озера выливается мощный поток и устремляется вниз белым водопадом, который низвергается как бы с крыши грандиозного замка, обнесенного неприступными отвесными стенами.

Вертолет вдруг начинает стремительно проваливаться в узкое ущелье по спирали. Крен в вираже так велик, что в окно видно дно ущелья, заросшее кедрачом. По нему течет бурная речка с множеством островков, заваленных плавником. На берегу стоит избушка, одна из тех пятидесяти, что находятся на маршрутах заповедника. В какой-то миг чудится, что от воды по кедрачу бежит человек и пропадает в подлеске.

—Верховье реки Голой,— сообщает Чадов, выйдя из вертолета, севшего на берегу.— Ого! Тут медведь бродил!..

На галечнике огромные звериные следы. Так вот, значит, какого «человека» я заметил с воздуха.

Смотрю по сторонам. Сбылась мечта детства! Вокруг дыбятся каменные кручи Главного Саянского хребта с дремучей тайгой в ее дикой первозданности. Кроны кедров и пихт окутаны седым лишайником-бородачом. Русло Голой сплошь забито заторами из деревьев, вывороченных и накиданных одно на другое весной в половодье. А где же здесь то легендарное зверье, о каком я слышал в детстве?

—Где-нибудь здесь,— откликается на вопрос Сорокин.— Ведь «пятнистый зверь с обличьем кошки» — это ирбис, или снежный барс. Он обитает в заповеднике, только выследить его для наблюдений очень трудно. Ну а птица, похожая на индейку,— это алтайский улар. Как и барс, он занесен в Красную книгу и является для нас предметом первостепенного внимания. Вот так-то!

Барс в Саянах! Вот уж чего я даже предположить не мог. Все-таки чудеса на свете есть!.. Садимся в вертолет, который вскоре штопором уходит ввысь и, выбравшись из ущелья, направляется в сторону Енисея, держа путь на Верхнеусинское. Прощай, край неприступных дебрей, откуда приходят легенды и где живут снежные барсы и улары. Прощай, уникальный уголок первозданной, девственной тайги, который я покидаю с верой, что он останется таким навсегда, ибо этого пожелал человек, разглядев в нем своего рода эталон природы, не имеющий аналогов на всем земном шаре!..

Справка о современном состоянии заповедника

Статья была опубликована в журнале «Юный натуралист» № 10, 1987 год, автор И. Пономаревскачать dle 12.1

---